Папа за триста дней
Шрифт:
– Если хочешь, можешь взять у меня на столе бумагу и карандаши.
Веник сделал вид, что его не слышит. И только ближе пододвинулся к Муське которая, удивительное дело, сама к нему пришла и, свернувшись в калачик у ног, взялась лениво вылизывать шерстку.
Алена тоже заметила Венькину отстраненность. Закусила губу. Задумчиво пожевала ее, но, так ничего не сказав, вернулась к готовке. От пара, идущего от кастрюли, кончики ее волос завились, а щеки приобрели здоровый румянец. Артем сел поудобнее, ощущая ставший уже привычным дискомфорт в брюках. Но не удержался и соскользнул
Он знал таких. Трофейных жен. Которые прибивались к мужику и потом всю жизнь на нем паразитировали. Ну, или пока их не меняли на других, помоложе. Не то чтобы он таких девиц осуждал. Нет! Скорее... брезговал. Потому что, как правило, те были абсолютно пустыми. И волновало их только одно — шмотки, салоны, отдых на лучших курортах, гребаный Инстаграм. За время, проведенное в тусовке, Орлов на таких баб за глаза насмотрелся. Да что там... Его жена в какой-то момент превратилась в такую. А он и не заметил, как это произошло. Впрочем, с тем он уже смирился, а вот в случае с Аленой... Его почему-то здорово взбесило, что и она туда же.
– Слушай, а сколько лет было твоему мужу?
– Шестьдесят четыре. А что?
– А тебе сколько? —изумился Артем,
– Женщине на принято задавать такие вопросы, - Алена отправила в небольшую кастрюльку кусочек масла и принялась с остервенением взбивать содержимое. Некоторые выпирающие часть ее тела повторили движение венчика. Во рту у Артема пересохло.
– Или у тебя очень хороший пластический хирург, или у вас с мужем была просто огромная разница в возрасте.
– Я не прибегала к услугам пластического хирурга, - сощурилась Алена. Артем сглотнул, пялясь известно куда.
– Что, правда? Все свое? Родное?
А вот это уже интересно. И то, что до Алены с запозданием дошло, куда он смотрит.
и то, как она покраснела в итоге, как будто и не хищница вовсе. Пока они
переглядывались, Вероника подползла к стулу, на котором сидел Орлов, встала, покачиваясь, и со всей дури укусила его за палец.
– Твою ж мать! — взвыл он.
– Она меня укусила!
– Ты так орешь, будто это был, по крайней мере, аллигатор.
– Она тебя кусала?
– завелся Артем, глядя то на девчонку — с укоризной, то на Алену - свирепо.
– Нет. Но у нее всего шесть зубов. Не думаю, что Ника могла оставить тебя инвалидом.
– Алена, наконец, отставила кастрюлю и наклонилась к девочке. — Правда, моя хорошая?
Маленькая зараза проказливо улыбнулась и спрятала личико на шее няньки.
– Она вообще не говорит?
– Я пока ничего не слышала, Зато она все понимает. Понимаешь ведь, Ник? – ноль эмоций.
– Кусаться нельзя, даже если очень хочется. Давай пожалеем папу?
– Алена отстранила малышку от себя на вытянутых руках. — Может, все исправит небольшой поцелуйчик?
– Спасибо. Я обойдусь, — возразил Артем. И еще хотел добавить свое коронное «я ей не папа», но не успел. Алена поднесла девчонку к самому носу Орлова, и пока он судорожно соображал, как отвертеться
– Хм. Спасибо...
– Ты можешь поцеловать ее в ответ.
– Зря стараешься, - фыркнул Артем, прекрасно понимая, что на уме у Алены. Эта блаженная всерьез верила, что он привяжется к малышке и не захочет ее отдавать.
Одно непонятно - какого черта ей было не все равно. На дочку любовницы её мужа. Подумать только! Орлов отошел. Схватил брошенную на скамейке куртку.
– Эй, ты куда?
– Пойду, поработаю. Кому-то же это нужно делать.
– Я тоже работаю! —взбеленилась Алена, кивнув в сторону старой газовой плиты.
– Угу.
– Ты так и не сказал, сколько будешь мне платить! Послушай, я не шучу, Мне нужны деньги, — крикнула ему вдогонку.
– Обсудим это вечером.
К вечеру Артем надеялся получить от адвоката четкие инструкции к действию. Поскольку чертов карантин накладывал отпечаток на работу всех государственных органов, проблем могло возникнуть выше крыши. Суды ведь тоже работали кое-как. Артема уже предупредили, что из-за этого все может сильно растянуться во времени. Он хотел понимать, какой именно срок под этим «сильно» подразумевался.
В столярном цеху стоял шум. Рабочий день давно начался. В кои веки Орлов припозднился. Хотя обычно он приходил раньше всех и уходил последним. Ему нравилось то, чем он занимается. Нравилось работать с деревом... Именно в этом цеху он творил чистое искусство. А вот основное производство переносить сюда было самоубийством. Главный цех он, конечно, оставил в столице. Тот цех, где руки человека заменили ЗО-станки. И мотался туда-сюда. Проблем было много. Карантин спутал карты. Древесину Орлов закупал по всему миру. Обожаемый им палисандр — в Южной Америке, красный сандал шел из Шри-Ланки, махагони вез с Багам. В общем, когда закрылись границы, он заимел целую кучу проблем на ровном месте. То, что раньше доходило за месяц, теперь шло не меньше трех. Запасы древесины иссякали, склады стояли полупустыми. Орлов их такими видел, разве что когда только начинал. С тех пор прошло уже лет десять. И за все эти годы Артем еще ни разу не сталкивался ни с такими перебоями в поставках, ни с таким количеством проблем на таможне, возникающих при отправке готового товара клиентам. Бюрократическое дерьмо сжирало все его нервы. И практически не оставляло времени на любимое дело. Благо сейчас заказчиком мебели выступал он сам. А когда ты сам у себя заказчик, себе многое можно простить.
– Тебя искал подрядчик. Что-то там у них с отоплением не срастается. То ли котел не тот пришел, то ли что...
– почесал в затылке один из самых пожилых и умелых его столяров.
– Спасибо, Никитич. Сейчас пойду, узнаю. Лупатый на работу вышел?
– И он, и Данька подвязался. Работы особой им нет. Я уж и забыл, когда мы деревцо-то получали. Так что я заставил их сложить паллеты. И вычистить цех от пыли.
– Правильно. Пусть хоть чем-то занимаются.