Папина дочка
Шрифт:
– Набери меня, как освободишься, ладно?
– в спину.
Переживает за меня?
– Обязательно, - оборачиваюсь я.
В машине спереди - водитель и охранник этот, что обратился ко мне на улице. Но и водитель тоже выглядит как охранник. Оба высокие, широкоплечие, взгляды тяжёлые.
– Домой?
– скашивает на меня глаза Геннадий Викторович.
– Нет, мне ещё в университет.
Мы медленно отъезжаем от парковки.
– Костя, притормози здесь где-нибудь.
Мы останавливаемся у кафе.
– Погуляйте...
–
Выходят, стоят рядом с машиной.
– Мне тут птичка донесла, что у майора Иштарова неприятности...
Молча поджимаю губы.
– В общем, я по своим каналам выяснил - что там за ситуация.
– Правда?
– с надеждой ловлю его взгляд.
– Да. Неприятная ситуация.
– А в чем папу обвиняют?
– А папу обвиняют в использовании служебного положения в личных целях.
Чувствуя удушье, растираю горло.
– И что теперь будет?
– Следствие, суд... возможно, срок.
– Ясно...
– наворачиваются слезы на глаза.
– Ну что ж ты так переживаешь... Можно попробовать решить эти проблемы. Хотя это не дешево и не просто. Есть люди, к которым можно обратиться. Дело спустят на тормозах... Если ты конечно хочешь, чтобы я ему помог, - меняется его тон с отстраненного на очень выразительный, вкрадчивый.
Встречаемся с ним взглядами.
– Ты мне очень нравишься, Лиза, - его взгляд расфокусировано скользит по моему лицу.
– И, нет, я не хочу тебя ни к чему принуждать, мне эта история не интересна. Ты мне нравишься не послушной куклой, а вот той девочкой, с которой я познакомился - умненькой, интересной, горящей, талантливой... Я тебя подниму.
– Разве я упала?
– Лиза. Ты меня не поняла, наверное. Я предлагаю тебе быть моей женщиной, а не моей шлюхой. Любимой женщиной. Ты недооцениваешь мне кажется, этот статус. И как для своей женщины, я готов сделать для тебя о-о-очень много! И даже помочь твоему отцу. Который неправильно себя повел. И, согласись, действительно превышает свои полномочия! Но обещаю не быть мелочным в этом вопросе...
– Ааа...
– доходит вдруг до меня.
– Геннадий Викторович, ответьте пожалуйста, правду, а то, что происходит с папой сейчас - это из-за меня?
– сжимается мой живот.
– Это потому что Вы хотите меня такую... умненькую... горящую... талантливую... А по-другому я не согласилась?
– Нет. С папой происходит то, что происходит, потому что он делает то, что делает. Нашей истории это никоим образом не касается.
Слепо смотрю вперёд, на подголовник водительского сиденья.
– Лиза...
– шепчет он, заправляя прядь моих волос за ушко.
Ведёт костяшками по щеке.
Я должна согласиться, чтобы выпустили папу?!
Замерев от отвращения, чувствую, как его губы прижимаются к моей шее. Зажмуриваюсь...
Отец в моей голове взрывается от ярости.
– Нет!
– задохнувшись, отстраняюсь.
Отрицательно качаю
Внутри меня разрывает от истерики, что я чувствую его влажный поцелуй в шею до сих пор!!
Нет, я не смогу!
Где Рома?! Он так нужен мне сейчас!
– Папе уже помогают!
– лепечу я.
– И много помогли?
– скептически.
Вообще пока ничем!
И все же...
– Моему папе будет намного больнее, если я буду вынуждена спать с мужчиной, выкупая его свободу, чем “суд и срок”. Даже, если это моя вина!
– Ну, какая "твоя вина", детка?
– сочувственно.
Его пальцы опять скользят по моему лицу, разворачивая за подбородок к себе. Проводит пальцем по моим губам, смазывая помаду.
– Просто расслабься. Доверься. И все вокруг тебя наладится и станет приятным, ярким, беспроблемным...
– Извините!
– отбиваю его руку.
Вылетаю из машины.
Тот, который Костя ловит за талию. И крепко держит
– Убрал руки!
– шиплю ему в лицо.
– У меня парень самбист, он тебе их сломает!
Второй закатывает глаза.
– Тут целые майоры в казематах бесследно пропадают, а уж что с "самбистом", - пренебрежительно, - будет, если он вдруг начнет себя неправильно вести... Не страшно тебе представить?
Аааа!!!
Страшно! До ужаса страшно!
А Рома начнет!
– Пожалела бы пацана, глупая.
Мне кажется меня сейчас разорвет от всего этого - этого ощущения на шее, этих рук на талии, чувства вины перед папой, чувства ужаса за Рому! Я истерично вдыхаю воздух, стараясь не сорваться в рыдания.
Стекло ползет вниз.
– Костя, отпусти девочку. Немедленно. Она сейчас немного подумает, и вернётся. Сама.
Отбив его ослабевающие руки, вылетаю на дорогу, пробегая между тормозящими машинами
Страшно...
Это я виновата!
Никогда в жизни... Никогда я не буду больше танцевать!
Ни за что!
Ничего не вижу. Внутри все трясётся от страха за папу. За Рому. И от гнева на себя, что это все моя вина.
Как первого спасать я не представляю! Сейчас важно второго не втянуть...
Не дай Бог, он тоже "поведет себя неправильно"!
Что тогда?!
Нет...
Остервенело тру шею, где меня касались омерзительные губы. Меня всю трясет.
Замечаю вдалеке Рому.
И дышу глубоко-глубоко... Замедляю шаг.
А он такой взорванный. И взгляд неадекватный... Прямо, как тогда, когда похитил меня. Словно вот сейчас завалит на капот, и...
Ничего не рассказывать ему, Иштарова. Ни в коем случае!
И ломая себя, я натягиваю улыбку…
Глава 45 - Типичная хорошая девочка
Она идёт ко мне навстречу. Такая охуительно яркая и красивая - на каблуках с развевающимися волосами. И я вижу, как оглядываются проходящие мимо парни - с восторгами, с похотью и с азартом!