Паприка или друзья постельного режима!
Шрифт:
– Какого черта ты вообще родилась, Блумвуд?- хрипло спросил он, выпустив руку вперед и скользнув пальцами по моему животу.- Скажи мне?
Я затаила дыхание когда он дерзко прижался ко мне сзади, обнимая за талию и склонив голову коснулся губами моей шеи.
– Чтобы постоянно сводить с ума?- тихий укоризненый шепот. Легкие покусывания на коже. Я задрожала.- Я становлюсь зависимым от близости с тобой придурком.- горячее дыхание обжигает кожу.
Его
– Меня постоянно прошибает от возбуждения. – обвиняющим тоном прошептал он, кусая зубами кожу на моем плече. – И ходить со стояком совсем не прикольно. Может подскажешь, что мне делать, Блумвуд? М?
В голосе столько обиды и одновременно насмешки. Он снова издевается.
Палец глубже и я прогнулась. Ноги подкосились, я бы упала на колени, если бы Джастин не держал меня.
– Вот, понимаешь меня?- возбужденно выдохнул он. В поясницу мне упиралось его достоинство. Внизу живота все стягивало, доводя до дрожи. Понимаю.
– Я обажаю тебя, Джинни.- прошептал хрипло парень мне на ухо. Губы чувственно путешествовали по моей шее. Кусал, ласкал, облизывал. Ты что-то говорил о «сходить с ума» ? Я кажется уже почти того.
Меня вновь начинало трясти и ему это нравилось. Он заводился. Тепло его тела передавалось моему, не смотря на то, что я уже стояла абсолютно раздетая. Мне не было холодно, потому что он с силой прижимался.
– Я люблю тебя больше всего на свете.- опять этот голос, прошибающий до костей. – Своей сумасшедшей любовью, на которую только способен больной на голову Бибер.
О чем ты?
Его руки так нежно скользили по моему телу. Я ловила себя на мысли, что не хочу, чтобы он прекращал.
– Джастин, только не здесь….- хрипло выдохнула я, склоняя голову набок и разрешая парню целовать мою шею и оголенные плечи. Его прохладная ладонь поглаживала меня между ножек. Он не делал больно. Он доставлял мне удовольствие.
– Ты только не кричи, малыш.- сладко прошептал Джастин.- Я буду осторожен.
Сжал мои ягодицы, слегка масируя сильными ладонями.
– Я помню, что второй раз. Будет еще немножко больно. – прошептал он, прижимаясь к моим ягодицами своим достоинствам. – Ты потерпишь ради меня?
На моих глазах выступили слезы. Я испугалась. Я помнила, как тогда было больно. Ужасно. Как будто тебя изнутри раздирает.
– Джастин….- прошептала я.- Не надо, пожалуйста.
Я повернула к парню голову, глядя в теплые, но горящие желанием глаза.
– Поцелуй меня.- попросила
Развернув меня к себе лицом Джастин прильнул к моим губам. На удивление сержанный, демонстративно холодный он просто не мог так целоваться. Так неспешно, бережно и даже трепетно, со спокойной нежностью и уважением к каждому ответному вздоху и стону. Он не нападал, не требовал, не утверждал свое право, не подчинял – ласкал.
Может зря я так категорично? Я ведь с ним делаю то же, что и он со мной. А если так, то это больно. Ему сложно сдерживатся. Я понимаю.
Я гладила его шею ладонью во время поцелуя и думала, что делать. Ну как можно отказать этому Биберу? Глаза которого светятся любовью. Настоящей.
Сравнить его месяц назад и сейчас. Абсолютно два разных человека. Вечно холодный тогда, и сейчас – все такой же наглый и высокомерный, но теперь светится нежностью.
– Я понял.- он отстранился, погладив мою щеку большим пальцем.- Я насильно не буду.
Грустно хмыкнул прикусив губу и уже собрался уходить.
Я не отпущу. Пальцами ухватилась за его сильную напряженную руку и потянула на себя.
Джастин взглянул мне в глаза. Проницательно и опять с той благовейной нежностью. Мне стало не по себе. Мне больно от его грустного взгляда. Я отказала ему, своему парню, который меня любит. И он не принуждал. Он не злился. Не насиловал.
Почувствовала уколы совести. Нехорошо.
Ну поцелуй же меня. Я не против. Я не буду сопротивляться. Делай, что хочешь.
Хочешь? Хочешь. Ты имеешь право. Я не буду возражать. Я разрешаю.
Он обнял меня за талию, прижимая мое обнаженное тело к себе. Мягкие губы коснулись плеча. Я закрыла глаза. Приятно. Продолжай, не останавливайся…
– Одевайся, родная.- тихий голос. Секунда, открываю глаза. Ни рук, не тепла, ни парня. Только его, кружащий голову, аромат все еще чувствуется в примерочной.
Какая же я дура.
Грустно вздохнув я стала одеваться.
Так паршиво. Я делаю ему больно. Постоянно, своей глупостью. Что в конце концов мне стоило потерпеть? Я бы потерпела ради него, конечно же.
Он не много просит. Он имеет право.
Он же мой Джастин.
Который любит меня.
Любит ме…меня. И заботится. Обо мне. Да, заботится.
Я быстрыми, слишком резкими движениями одеваюсь. А перед глазами плывёт, и от прикосновения парня все внутренности до сих пор словно колышутся, как подтаявший пудинг, как кусок желатина.