Пара для дракона, или игра в летнюю ночь
Шрифт:
— Знаешь, мне не так уж просто было привыкнуть ко всему этому дерьму. В смысле, Ис моя пара, тут нет никаких вопросов, но к нему прилагается, ну, знаешь, небольшой такой придаточек — придворная должность, семейка интриганов, плюс у самого Иса характер просто чудный… да ты не хуже меня знаешь нашего дракошу и то, каким очаровашкой он может быть примерно всегда. Привыкнуть к этому всему было… тяжело, не обходилось без эксцессов. Волкам в целом тяжело иметь дело с замкнутыми пространствами и постоянным контролем, плюс доброжелатели поездили мне по ушам, убеждая, что пара вроде меня будет Ису только во вред… В общем, решил я тогда,
Раока сдавленно простонала, представив реакцию Ледяного. Волк согласно фыркнул в ответ.
— Нет, — сказал он, — Развлеклись мы тогда знатно, играя в догонялки — следопыт я или где? Но все же с Главой Безопасности одной из богатейших стран мне не тягаться, и его люди меня в итоге поймали, сдуру и от избытка усердия основательно при этом потрепав.
— Эти идиоты выжили?
— Не знаю, — вздохнул Гор, — Больше их не видел. Так или иначе, Ис тогда очень надолго закрыл меня здесь и был… слегка не в себе. Ну, я тоже был в бешенстве, сама понимаешь, потому время мы проводили весело и изобретательно. Это потом, когда этот ледяной придурок чуть не сдох в очередной передряге и я сидел рядом, неудачно изображая гребанную сиделку, его прорвало на откровения и я многое… понял. Просто… ты не злись на него за то, что он нас сюда запихнул. Это не потому, что он хочет обидеть или унизить, ему просто страшно. Воспринимай как… ну, не знаю… отпуск.
— Ну, отпуск так отпуск, — зевнула фейри, — Под хорошие колёса и не таким новостям порадуешься. А где сам виновник торжества? Работает?
— Ага, — мрачно согласился Гор, — Очень показательно притом — почти не заглядывает сюда и опасается тебя испугать.
Раока прикрыла глаза.
— Гор, — позвала она, — Мне эта вся ерунда снится, да?
— Вот об этом я и говорю, — вздохнул оборотень, но она уже вновь уплывала на волнах сна.
В следующий раз она проснулась от того, что было как-то уж очень жарко, как будто сзади к ней придвинулась печка. Личность печки тоже выяснилась достаточно быстро — запах Гора она узнала, даже не успев запаниковать, и тут же подуспокоилась, слушая его ровное сердцебиение.
Не то чтобы в такой близости было что-то новое, на самом деле — им нравилось друг друга касаться всегда, Гор с Исом позволяли ей то, что не было разрешено больше никому, и это было просто нормально. Они никогда не говорили об этом, не обсуждали этот вопрос — существует категория вещей, которые как бы не существуют, пока ты не признал их вслух, и их странные отношения определённо к таковым относились.
Так или иначе, необычного ничего в этом не было, да и волк вполне очевидно спал, но вот волна желания, пронесшаяся сквозь её собственное тело, не добавила радости. Тут же захотелось притереться поближе, так, чтобы у горячего и вкусно пахнущего мужчины за спиной тоже появилось нужное настроение, а потом перевернуться и…
Где там были эти успокоительные? Раока была готова сожрать их добровольно, кроме шуток.
Усилием воли подавив охватившие её чувства, она распахнула глаза — и встретилась взглядом с другими, льдисто-прозрачными, расчерченными вертикальным зрачком.
Ис устроился тут же — в шаге от них, в кресле, полускрытый густой темнотой, и смотрел… скажем, совсем не так, как нормальный дракон мог бы смотреть на свою пару,
Несколько мгновений они не двигались, потом Ледяной махнул рукой, явно окутывая Гора звуконепроницаемым куполом.
— Ненавидишь меня? — спросил он, и это было на самом деле последнее, что Раока ожидала услышать.
— Нет, — голос от неожиданности стал высоким, — Конечно, нет! Я просто…
— Все в порядке, — сказал Ледяной мягко, — Тебе не нужно врать. Я в очередной раз никого не спас, хотя и был уверен, что теперь достаточно силён. Но никогда не бывает достаточно силы, как никогда не бывает достаточно власти. Всегда найдётся кто-то сильнее — судьба и смерть, например.
Раока тихо вздохнула; да, ей следовало бы этого ожидать и теперь, благодаря Королю-под-Горой, она даже знала, откуда произрастают эти слова.
— Ты любил того, кого убил Лаари? — спросила она тихо.
Ледяной криво улыбнулся.
— Сложно сказать. Мы были подростками со всеми вытекающими последствиями вроде спермотоксикоза головного мозга или вечного чувства вселенской несправедливости. Миору был амбициозен — мечтал стать актёром — и жаден до чувств, впечатлений, эмоций. Между нами были страсть и юношеская привязанность из тех, что потом проходят бесследно… как правило.
Раока кивнула, принимая ответ. Она могла бы сказать тысячу слов утешения, но по себе прекрасно знала, насколько это бессмысленно и глупо. Никакие словоблудия не помогут, не смогут сделать чистым то, что однажды испачкалось, не смогут стереть из памяти то, что уже случилось.
Правда в том, что разум, однажды столкнувшийся с неразрешимой дилеммой, грязью и тьмой, всегда похож на разбитое зеркало с тысячей отражений. Кому-то вовек не собрать осколки, кто-то упрямством и кропотливой работой склеивает их воедино — криво, косо, как умеет, но все же воссоздает заново пусть карикатурного, гротескного и нелепого, но себя. Увы, даже в этом случае швы и неровности видны всегда — вот как это работает. Раока знала о таких штуках получше прочих, но там, лёжа в темноте, она пришла ещё к одному пониманию.
Да, невозможно стереть швы, не получится снова сделать зеркало цельным, но нужно ли это? Порой можно просто протянуть руку и принять другое существо — сломленным, запутавшимся, разбитым, со всеми болями и сомнениями. Наверное, иногда единственное, что возможно сделать — просто понять и быть рядом.
Улыбнувшись Ису, она осторожно протянула руку, переплетая свои пальцы с его. Дракон усмехнулся и вдруг поцеловал её запястье, пройдясь языком по венке. Фейри едва не выругалась, чувствуя, как поутихшее было желание снова ворочается под кожей, сворачиваясь внизу живота тугим клубком.
— Значит, не ненавидишь, — пропел он вдруг резко изменившимся тоном, — Это хорошо, с этим можно работать.
Его дыхание прошлось по влажному запястью, и как-то сразу вспомнилось, что в предках у этого красавчика — фейри из Цвета Аконита, способные очаровывать с полувздоха. _Читай на Книгоед. нет_ Да и опыт не пропьешь: если верить слухам, до обретения пары Ледяной сношал все, что под руку попадалось, в разных позах и вариациях. Так или иначе, при желании он мог завести с полоборота даже нечто малооодушевлённое — и беззастенчиво этим пользовался.