Парадокс времени
Шрифт:
Должно быть что-то, что я смогу сделать.
Никакие путные мысли не приходили в голову.
Мне нужно хорошенько всё обдумать.
Артемис взял руки Элфи, и поддерживая её за локоть помог ей встать и выйти из ямы, больше напоминающую могилу.
– Возрождение, - насмешливо произнесла она, затем ударила кулаком по плечу Мульча.
– Эй, мисс. Зачем ты мучаешь меня?
– Не цитируй Герда Флаумбоу при мне, Мульч Рытвинг. Не было необходимости «хоронить» меня. Неужели нельзя было просто накрыть широкими листьями.
Мульч
– Листьями нельзя создать хорошую маскировку. Так или иначе, разве я похож на парня-папоротника? Я - гном, и мы имеем дело с землей.
Артемис был не против этой болтовни. Она дала ему минутку, для того чтобы собраться. Забыть своё юношеское смущение из-за Элфи. Вспомнить мать, умирающую в своей кровати. Ей осталось максимум три дня.
– Очень хорошо, солдаты, - сказал он с притворной весёлостью, - Давайте поскорее покинем это место, как сказал бы один мой старый друг. Нам ещё нужно забрать лемура.
– А что насчёт моего золота?
– спросил Мульч.
– Объясняю просто. Нет лемура - нет золота.
Мульч сжал свои губы и все восемь пальцев, а его волосы завибрировали, подобно щупальцам актинии.
– И насколько же громадным будет количество горшочков с золотом?
– Это зависит от того, сколько горшочков у тебя имеется.
Мульч решил, что это серьезный вопрос.
– У меня много горшочков. Большинство из них заполнены чем-либо, но я думаю, что смогу их освободить.
Артемис заскрежетал зубами.
– Это был риторический вопрос. Будет тебе много горшочков. Столько, сколько захочешь.
– Если вы хотите, чтобы я и дальше шёл дорогой обезьянки, я должен получить своего рода аванс. Доверительный взнос.
Артемис шлёпнул руками по пустым карманам. У него ничего не было.
Элфи поправила свой серебристый парик.
– У меня есть что-то для тебя Мульч Рытвинг. Кое-что получше, чем громадное количества золота. Шесть цифр, которые я скажу тебе, когда мы доберёмся туда.
– Доберёмся до куда?
– спросил Мульч, который подозревал, что Элфи врала, чтобы он остался.
– Склад оборудования ЛеППРКОНа в Таре.
Глаза Мульча засветились грёзами о летательных лыжах, подводных пузырях, лазере с уголковым отражателем и воздушном вакууме. Он пытался взломать склад ЛеППРКОНа на протяжении многих лет.
– И я смогу взять всё, что захочу?
– Всё, что сможет влезть в тележку. Одну тележку.
Мульч плюнул в свою ладонь крапчатой слюной.
– Пожмём друг другу руки.
Артемис и Элфи посмотрели друг на друга.
– Это твой склад, - сказал Артемис, засунув руки в карманы.
– Это в твоих интересах, - возразила Элфи, - Мы тут ради твоей матери.
Артемис уныло улыбнулся.
– Ты Элфи Малой становишься такой же плохой, как и я, - сказал он и скрепил сделку мокрым рукопожатием.
Глава 9
Король лягушек
Реактивный
Молодой Артемис Фаул сделал видеозвонок со своего ноутбука в древний Марокканский город Фес и ожидал ответа. Внешне, Артемис оставался, как впрочем и всегда, спокойным, но внутри он просто кипел от злости, больше всего от того, что надо было вообще совершить эту межконтинентальную поездку. Касабланка была бы намного ближе, а в Марокко было достаточно жарко, чтобы без особой необходимости добираться через всю страну в Фес.
Раздался щелчок и на экране открылось окошко, в котором была видна только огромная голова доктора Дэймона Кронски, одного из самых ненавидимых людей в мире, но почитаемого в определённых кругах. Дэймон Кронски был действующим президентом организации Выжигающих. Или, как сказал Кронски в его самом печально известном интервью "Выжигающие - это не просто организация. Мы - религия." Заявление не внушило любовь к нему всех миролюбивых церквей мира. Это интервью уже около месяца крутилось на новостных сайтах Интернета, а Выжигающие часто были в заголовках статей. Артемис посмотрел интервью сегодня утром, и ему стал неприятен человек, с которым он собирался вести дело.
– Я плаваю с акулами, - с сожалением понял он, - И я уже самостоятельно готовлюсь стать одной из них.
Дэймон Кронски был крупным человеком, чья линия плеч начиналась чуть ниже уровня ушей. Его кожа была полупрозрачной, лицо покрыто веснушками, а волосы имели рыжий цвет с едва пробивающей сединой. Глаза скрывали массивные фиолетовые солнечные очки, закрывавшие пол-лица от бровей до щёк. Улыбка Кронски была широкая, ослепительно белая и неискренняя.
– Младший Артемис Фаул, - произнёс он с Новоорлеанским акцентом, - Вы ещё не нашли своего отца?
Артемис сжал подлокотник кресла, так что под его пальцами на обивке кресла появились вмятины, но его улыбка осталась такой же блестящей и фальшивой, как и у Кронски.
– Нет. Пока ещё нет.
– Очень печально. Соболезную. Если есть что-то, чем я могу помочь, непременно сообщите дяде Дэймону.
Артемис задался вопросом, не был ли пьян этот дружелюбно настроенный Кронски. Вроде бы не должен.
– Благодарю вас за предложение. Через несколько часов мы, возможно, сможем помочь друг другу.
Кронски хлопнул в ладоши в восхищении.
– Неужели у тебя есть мой шелковистый лемур.
– Есть. Прекрасный экземпляр. Самец. Три года. Длина тела, от головы до хвоста, более метра. Я рассчитываю на предложенную вами цену в сто тысяч.
Кронски притворился удивлённым.
– Сто. Мы действительно это сказали? Сто тысяч евро?
Взгляд Артемиса оставался стальным.
– Вы знаете, что нам пришлось сделать. Плюс расходы. Реактивное топливо недешёвое, как вы знаете. Мне хотелось бы услышать, подтверждаете ли вы сделку, или мне придётся повернуть на пару десятков градусов правее.