Парализованная жена генерала дракона
Шрифт:
— Не надо! — возразила я, когда он собирался взять меня на руки, чтобы отнести к карете. — Я сама!
Через неделю все газеты полыхали пожаром на первой странице. Сгорело целое поместье барона Кроссфилда. Погиб он и его горничная Лили. Остальным слугам удалось спастись. Впрочем, остальных слуг было немного. Дела барона в последнее время шли из рук вон плохо.
Так что в наследство
Самой большой радостью для меня было возвращение Эффи. Старушка так плакала, когда я вышла ее встречать, что мне пришлось ее долго утешать.
— Господин генерал! К вам тут джентльмен! — послышался голос дворецкого. — Он просит с вами поговорить…
Муж кивнул, а я с интересом посмотрела на мужчину, который вошел и поприветствовал нас. Ему было лет сорок, и он смотрел на меня странным взглядом.
— Господин генерал, меня зовут граф Торнберг, — произнес гость, заметно нервничая. — Я пришел просить вас о помощи… Я знаю историю вашей супруги… И сегодня весь вечер наблюдал за ней на балу. У меня…
Он выдохнул, присаживаясь в кресло.
— … у меня похожая история. Мой сын упал с лестницы и… Ректор Магической Академии отправил меня к вам, — произнес гость, а в его голосе чувствовалась неловкость. — Он сказал, что шансов нет. Почти нет. Он осматривал моего сына и сказал, что очень похоже на то, что было у вашей супруги… Мне нужна ваша помощь! Любые деньги! Просите все, что угодно! Только помогите! Поль — мой единственный сын. Все, что осталось от моей покойной супруги. И сейчас он лежит, не может пошевелить ни руками, ни ногами… Умоляю…
Най посмотрел на графа, который спрятал лицо в руках.
— Хорошо, — произнес мой муж. — Я сразу говорю вам то, что когда-то сказали мне. Это может сработать, а может и не сработать. Вы должны быть готовы к любому исходу.
— Да, да, да, — закивал граф, глядя на мужа.
— Вам придется на какое-то время стать последней тварью, — вздохнул мой муж, глядя на графа. — Чтобы ваш сын вас возненавидел! Как объяснил ректор, осматривая мою жену…
В этот момент муж взял мою руку и прижал к своей груди.
— … в организме каждого человека есть скрытые резервы.
Граф слушал, что нужно делать, и бледнел, как полотно. Я видела, как он вытаращился на моего мужа, сжимая ручки кресла.
— Господин генерал! — произнес граф, глядя на меня, а потом на мужа. — Знаете ли! Я надеялся, что вы посоветуете какое-нибудь зелье! Или… или ритуал! Но чтобы так поступить со своим сыном? Нет, я не могу! Это же просто запредельная жестокость!
— Что ж, — заметил Най. — Это ваш выбор. Я не имею права его осуждать.
Граф встал и направился к двери. Потом понял, что забыл шляпу на столе, и вернулся за ней, хотя я только хотела сказать ему об этом.
Дверь за ним закрылась.
— Ты рассказываешь эту историю, — прошептала я, чувствуя, как меня усадили себе на колени, положив мою голову себе на грудь. — Уже сотню раз… Скажи, тебе не надоело?
Я слышала, как бьется его сердце.
— Я готов рассказывать ее тысячу раз. Потому что это моя самая большая победа.
— За победу полагается орден? — спросила я, приподнимая голову.
— А что? Жена готова мне его вручить? — услышала я шепот, когда его рука плавно коснулась моих волос. — Снова?
Я рассмеялась. Сейчас весь мир кажется мне чудом. Любая поездка — целым приключением. Ведь каждый раз, когда мне вдруг становится грустно, я вспоминаю, что на люстре моей комнаты двести семьдесят четыре кристалла.
Лейтенант Ферлис женился на Молли, дослужился до полковника. Не раз был награжден орденами и медалями. О нем даже писали в газетах. Так что, видимо, лавку деда унаследует его внук.
Старый граф Торнберг умер спустя десять лет. Его лежачий сын унаследовал приличное состояние и перешел под опеку родственников. Спустя месяц заголовки пестрили новостью о том, что он скончался после продолжительной болезни на руках родных.
Быть может, скоро и мы станем родителями. Я очень на это надеюсь. И тогда мой муж расскажет эту в тысячный раз. А я снова буду плакать. Только на этот раз от счастья.