Паранойя. Почему он?
Шрифт:
Метнув лихорадочный взгляд вниз, с ужасом обнаружила быстро отползающую, шипящую змею и укус чуть выше лодыжки с внутренней стороны. От этой картины у меня в глазах потемнело, тошнота подступила к горлу.
– Ну, что там у тебя? – сквозь шум стучащего набатом сердца, пробился недовольный голос.
– Змея, - прохрипела я, начиная задыхаться от паники.
Моя нервная система такой поворот событий после старушки Георгиевны, Сонечки, мамы и пумы, не осилила. Перед глазами всё поплыло, я пошатнулась и протянула дрожащую руку, чтобы ухватиться за какое-нибудь дерево,
– Тихо, куколка, не горячись,- насмешливо пожурил «спасатель Малибу», пытаясь отцепить мою клешню от своего плеча, но я впилась еще сильнее, боясь упасть.
В это мгновение мне было плевать, что я повисла на каком-то полуголом мужике, и что его горячая ладонь скользнула по моей обнаженной пояснице, прижимая меня к крепкому, будто выточенному из камня телу. Я изо всех сил цеплялась за него, чтобы не дать сознанию уплыть. И он не позволил: встряхнул меня, словно куклу и ощутимо хлопнул по щеке.
– Ай, больно же!
– возмутилась я, вынырнув из окутавшей меня темноты.
– А ты как думала?
– хмыкнул этот ненормальный, и не позволяя мне опомниться, подхватил на руки, и понёс куда-то. От неожиданности и резкой смены положения, у меня вновь потемнело в глазах. Обессиленно прикрыв их, я уткнулась носом куда-то в шею моему спасителю и с шумом втянула воздух, чтобы избавиться от головокружения, но стало только хуже, стоило почувствовать терпкий аромат его кожи.
Нет, пах он приятно: как-то так бархатно, горячо, слегка горьковато. Его парфюм, слава богу, не бил с ходу по рецепторам, вышибая дух, иначе я бы точно грохнулась в обморок. Просто мне было слишком плохо, нога нестерпимо горела и меня тошнило.
– Я не могу, - всхлипнула я, зажимая рот ладонью. – Меня сейчас вырвет. Яд, наверное, пошёл по крови…
– Не истери. Змея, скорее всего, неядовитая. Здесь полно медянок, - оборвал он мои стенания прежде, чем я накрутила себя.
Опустив меня на какое-то полотенце возле дерева, он бесцеремонно раздвинул мои ноги, и устроившись между ними, с сосредоточенным видом осмотрел укус.
– Вода есть? – снимая с меня кроссовки, кивнул в сторону моего рюкзака, брошенного неподалеку.
Я показала пальцами «ок», он же быстро нашёл бутылку, и открутив крышку, без предупреждения стал поливать ранки газировкой. Ногу задергало, и я зашипела. На глаза навернулись слёзы.
– Не реви, куколка, - закончив экзекуцию, нахально похлопал он меня по бедру.
– Никакая я тебе не куколка! – огрызнулась, взбесившись. Терпеть не могла всю эту попсу. Мужик же на мою грубость отреагировал смешком.
– Ладно, как вас тогда величать, юная леди? – снисходительно протянул он.
– Анастасией Андреевной, будьте добры, - съязвила я и поморщилась от боли. Ногу опять задёргало.
– Потерпи, Анастасия Андреевна, сейчас всё сделаю и отвезу тебя в больницу.
– Нет, я с тобой не поеду, вдруг ты маньяк какой, - отозвалась я слабым голосом, понимая, что несу откровенный бред. Но мне в моём состояние было простительно.
Его, похоже, это заявление, как и всё происходящее, только позабавило.
– Я бы тогда так не заморачивался, - заметил он с усмешкой, укладывая мою ногу себе на плечо.
– Оприходовал бы тебя под этим
– Оприходовал?
– шокировано хохотнула я, приходя потихонечку в себя и в очередной раз становясь одного цвета с его трусами.- Ты это так называешь?
– Нет, я это называю по - другому, но боюсь, тебе не понравиться, - подмигнул он, скользнув взглядом между моих ног и сделав глоток воды, коснулся холодными губами горячей кожи, отчего меня пробил озноб, а потом и вовсе потемнело в глазах от пульсирующей боли, когда он начал с силой высасывать яд.
– Я умру…- всхлипнув, простонала я, откинувшись на дерево. Нога горела огнём.
– В следующий раз зато будешь знать, как шляться, где попало, - «подбодрил» он, сплюнув воду вперемежку с моей кровью. Снова сделав глоток, протянул бутылку мне, жестом заставляя пить.
И я послушалась, поздно сообразив, что даже не протёрла горлышко, а ведь всегда брезговала, но сейчас почему-то вообще не напрягалась на этот счет. Да и, собственно, какие могут быть церемонии, когда лежишь, бесстыдно раскинув ноги перед мужиком, который сосёт из тебя кровь?! Не первая помощь, а какие -то вампирские хроники. Пожалуй, я бы посмеялась, если бы не была так смущена, и взволнованна.
В какой-то момент всё вдруг изменилось. Боль стала утихать, занавес паники и страха пал, и я, будто прозрела. Огляделась вокруг: мы были на берегу озера, прохладный ветерок приятно обдувал разгоряченное тело, неподалёку в теньке расположился Жора, он с какой-то тоской наблюдал за утками, и это было так мило, и смешно, что вызвало у меня улыбку.
Удивительно, как страх искажает наше восприятие.
Жора больше не казался мне чудовищем, я смотрела на него и видела прекрасное, невероятно – грациозное, величественное животное. Мне хотелось дотронуться до него, погладить, приручить…
Горя этими желаниями, я повернулась к его хозяину, и у меня возникло чувство, будто мир замер, стал размытым, словно на него набросили мятый, полиэтиленовый пакет.
Знаю, это звучит пафосно, но оказывается, так действительно бывает: один взгляд, и бах – твоё сердце споткнулось, сбиваясь с привычного ритма. Это не про любовь сейчас, а про ту самую пресловутую искру, когда человек попадает в твой «фокус», и что-то внутри тебя щёлкает, подобно затвору фотоаппарата. Ты вдруг начинаешь смотреть не вскользь, а по-настоящему: вглядываясь в каждую черту.
И я смотрела, как прикованная, не в силах оторваться от этого мужественного лица. Он был обалденно – красив, но совершенно не в моём вкусе. Во всяком случае, до сегодняшнего дня мне нравились светловолосые, «сладенькие мальчики», как звала их Лиза. Он же мальчиком не был, да и на «сладенького» не тянул.
У него были крупные даже грубые черты лица: густые брови, придающие ему суровый вид, массивная челюсть, широкий нос, и сверкающие, словно сапфиры, темно-синие глаза в обрамлении длинных, по - девчачьи изогнутых ресниц. Его иссиня -черные волосы были подстрижены по-спортивному коротко, без всяких изысков, но это лишь добавляло брутальности в его образ. В общем-то, если так перечислять, то красивого во всём этом немного, но вкупе с бешеной энергетикой, нахальным взглядом и по-мальчишески открытой улыбкой получался сногсшибательный коктейль. И меня уложило. С размаху так. На лопатки.