Паранойя

Старр Джейсон

— Что?

Я колебался.

— Ну?

— Мне вроде как предложили пойти на повышение. — И я рассказал ей о своем разговоре с Бобом и Аланом. Она ответила, что страшно гордится мной, и предложила пойти поужинать, чтобы отметить это событие. Я сказал, что сегодня не в настроении куда-то идти, а кроме того, праздновать пока еще нечего.

Вечер перед выходными мы провели дома, у телевизора — заказали фильм по платному каналу. Я не мог сосредоточиться на сюжете и где-то посередине заснул. Ночью я несколько раз просыпался с мыслью о том, что будет, если эта история получит огласку. Газеты, радио и телевидение обожают, когда самые

обычные люди вроде меня оказываются убийцами. Такой сюжет вполне может попасть и в главную программу новостей, и я представил себе, как об этом узнают мои родители. Мой отец настолько занят собой, что, пожалуй, поогорчается пару дней, а потом забудет. Но для мамы это будет страшным ударом. Она, наверное, всю оставшуюся жизнь проведет в церкви, моля Христа о прощении.

В субботу Пола отправилась в «Блумингдейл», а я пошел в спортивный клуб. У меня не было сил поднимать тяжести, поэтому я несколько минут покачал пресс. После этого я отправился в сауну, надеясь, что там смогу расслабиться. Увы, потение только усилило мой стресс, вдобавок у меня стало чесаться все тело.

По дороге домой, когда я шел по Второй авеню, я увидел припаркованный черный «фольксваген». За рулем сидел рыжий парень. Я вспомнил, как вчера мне показалось, что рыжий тип, шагавший за мной, — переодетый полицейский. Я не мог с уверенностью сказать, тот ли это человек или нет, но он вполне мог оказаться им. Я остановился и стал смотреть на него, но он так и не взглянул в мою сторону. Из пиццерии вышел человек, держа в руках коробку с пиццей, и сел в машину. Рыжий нажал на газ.

Вечером я почувствовал, что не могу больше сидеть в квартире, и мы с Полой отправились в мексиканский ресторан. Когда мы вернулись, звонил телефон. Я поднял трубку, но никто не ответил. Я вспомнил, что то же самое несколько раз повторялось на прошлой неделе. Я спросил у Полы, были ли еще такие звонки, и она сказала: «Может, один-два раза». Я подумал, что звонки могут быть как-то связаны с тем мэйлом. Когда Пола ушла в спальню, я перенес телефон в гостиную и набрал «*69» — меня автоматически соединили с тем, кто только что звонил. Женщина — судя по акценту, пуэрториканка — сказала «алло», и я положил трубку, чувствуя себя идиотом.

На следующий день мы с Полой взяли напрокат автомобиль и поехали в Вестчестер. Мы проехали по двум чудесным маленьким городкам Скарборо и Хармон, на несколько километров выше по Гудзону, чем Территаун. Затем, просто так, от нечего делать, мы остановились у агентства недвижимости и попросили показать нам дома, выставленные на продажу. Те, что мы увидели, были большими и просторными, с внушительными спальнями и огромными участками. Один из домов был до жути похож на тот прекрасный загородный дом, который я на днях рисовал в своем воображении, и от этого делалось не по себе. Грустно было ходить с Полой по комнатам, говорить о том, где будет детская и куда мы поставим обеденный стол, и все время думать, что меня, скорее всего, посадят в тюрьму. Я пожалел, что вообще согласился смотреть дома.

Когда мы ехали назад по автомагистрали имени Генри Хадсона, на подъезде к мосту Джорджа Вашингтона я заметил в зеркальце черный «фольксваген-жучок». Мне показалось, что у его водителя рыжие волосы, хотя твердой уверенности не было.

— Ты раньше видела эту машину? — спросил я.

— Какую машину?

— Вон ту, сзади нас. Черный «жучок».

Пола обернулась назад, потом спросила:

— Нет, а

что?

— Ничего.

Я сбросил скорость и дождался, пока «жучок» перестроится во второй ряд и обгонит нас. Я взглянул на водителя — это была женщина с волосами цвета лежалой соломы, — она тоже бросила на меня беглый взгляд и снова стала смотреть на дорогу.

Мне представилось, что Майкл Рудник надо мной смеется — точно так же, как он смеялся, когда гонялся за мной вокруг теннисного стола.

Мы вернули машину, и я вывел Отиса на прогулку. Вечер был теплый и душный. Вернувшись, я долго стоял под душем. Пока ледяные струи разбивались о мою голову, я стоял и напряженно думал.

Глава шестнадцатая

На следующее утро в девять часов я ворвался в кабинет Стива Фергюсона и заорал:

— Ах ты, сволочь!

— Какого черта? — сказал Стив, как будто и понятия не имел, о чем речь. Он сидел за столом и пил кофе.

— Слушай, я знаю, что это ты, но этот номер у тебя не пройдет. Так что лучше тебе признаться.

Он начал улыбаться своей скользкой, фальшивой улыбкой.

— Давай-ка поспокойней, Ричи, — сказал он. — Это моя первая чашка кофе сегодня, и…

Я подошел ближе к столу и, чтобы дать ему понять, что не шучу, смахнул на пол какие-то бумаги.

— Эй, — на этот раз он встал, и мы оказались лицом к лицу, — что с тобой такое, черт возьми?

— Я не понимаю подобных шуток, — говорил я, на каждом «п» брызгаясь слюной. — Может, ты думаешь, что мы тут слегка соревнуемся? Стоит только выбить меня из колеи, как я перестану заключать договора, и тогда Боб с Аланом, может быть, отдадут эту должность тебе? Так вот, ничего не выйдет — сколько бы мэйлов ты мне еще не послал.

Теперь он уже не улыбался.

— Мэйлов? Что за… У тебя что, совсем крыша поехала?

Я вышел из его кабинета, громко хлопнув дверью. Бросив портфель с бумагами возле своего закутка, я прошел в ванную. В зеркале над раковиной отразилось мое лицо, и я заметил под глазами набрякшие мешки.

Сев за стол, я включил компьютер и проверил почту. Там было три новых сообщения — два связанных с работой и одно от [email protected].

МЫ ВСЕ ЕЩЕ ЖДЕМ, ЗАСРАНЕЦ. НЕ НАДЕЙСЯ, СВОЛОЧЬ, ЧТО ТЕБЕ УДАСТСЯ ОТВЕРТЕТЬСЯ — НИЧЕГО НЕ ВЫЙДЕТ. У ТЕБЯ НЕТ ШАНСОВ.

Письмо было отправлено в 9:29 вечера накануне. Я раз за разом перечитывал послание в поисках улик. Оно явно не было образцом стиля, к тому же меня не оставляло впечатление, что его автор не слишком умен. Для начала я сосредоточился на «мы», пытаясь решить, действительно ли пишущий не одинок.

Конечно, это мог быть и Стив, но теперь я понимал, что, скорее всего, совершил непростительный промах, обвиняя его. Неужели он стал бы городить весь этот огород только для того, чтобы свести меня с ума?

Я прикинул, что терять мне нечего, и решил написать ответ.

Поразмыслив пару секунд, я набрал:

КТО ВЫ? МНЕ КАЖЕТСЯ, ВЫ ОШИБЛИСЬ АДРЕСОМ.

Потом, подумав еще, я стер написанное и напечатал:

ИЗВИНИТЕ, НЕПРАВИЛЬНЫЙ АДРЕС.

Отлично. Звучит небрежно и отстраненно, как будто я слишком занят, чтобы всерьез задумываться над всякими идиотскими посланиями. Я несколько раз перечитал свое письмо, с каждым разом оно нравилось мне все больше. Потом кликнул «отправить».