Пари
Шрифт:
Остается последнее, на этот раз приятное дело на сегодня.
Перевожу всю сумму на счет завода-изготовителя. Я задержалась с оплатой на четверо суток: каждый день Диана звонила мне ровно в полдень и деликатно сообщала, что они до сих пор не могут приступить к производству, потому что все еще ожидают поступления средств, а я каждый раз корчила идиотку, говорила, что уже замучила банк вопросами и обещала в течение часа со всем разобраться. Но сейчас, убедившись, что перевод прошел успешно, пишу Диане сообщение, что банк только что уведомил меня об успешном зачислении денег на счет производства. Можно было бы позвонить, но уже
Но она почти сразу отвечает. Тоже в сообщении: «Спасибо большое, Виктория, а то был уже как-то неудобно вас беспокоить каждый день! Передала информацию на производство, будем держать вас в курсе))».
Смайлики? Серьезно?
Я не ханжа ни в каком смысле этого слова, и мне приходилось общаться с разношерстным контингентом, но как-то жизнь меня не готовила к тому, что представитель отдела продаж будет писать сообщения в духе «Вчера пили брудершафт и орали в караоке песни Меладзе». Еще пару минут таращусь на сообщение, а потом закрываю переписку и откладываю телефон. Ну, может, Диана просто хорошо проводит время, немного выпила и не заметила, как отошла от официоза — с кем не бывает.
Я бреду в ванну, где еще какое-то время просто стою на крохотном островке свободного пространства, где возможно шевелиться только в плоскости собственного тела. А потом открываю кран горячей воды и с ужасом смотрю на то, как из носика старого крана сначала раздается зловещее шипение, а потом, плюясь и чихая, начинает течь вода. Горячей она становится только спустя пару минут, и проходит еще немало времени, прежде чем я, используя вентили, делаю ее нужной мне температуры, потому что и крана попеременно течет то лед, то кипяток. Но температура все равно меняется сама по себе, как будто живет собственной жизнью. В итоге, мою голову под холодной водой, а скраб смываю горячущей, едва не схлопотав пару ожогов!
Но на этом мои страдания не заканчиваются. Через пару минут я узнаю, что это только цветочки, потому что когда выбегаю из ванной в одном полотенце и босиком по холодному полу, телефон уже встречает меня настойчивыми сигналами о входящих сообщениях. И еще висит пара писем в почтовом ящике. Сообщение от Марата даже открывать сначала не хочу — после всего, что он уже для меня сделал, трудно представить новую порцию гадости, которая затмит его предыдущие «героические подвиги». Но потом вспоминаю, что он собирался подавать на развод — наверное, спешит аж подпрыгивает, хочет сообщить время и место, куда мне нужно подъехать, чтобы подписать взаимное заявление.
Но у сообщения совсем другое содержание, смысл которого мне вообще не понятен: «Поздравляю, Викуся! Теперь у тебя новый хозяин!» Я пытаюсь понять, что бы это могло значить. И только потом вспоминаю угрозы Марата продать свою долю в «Гринтек».
Вот… говнище!
Он все-таки сделал это!
Я стону, откидываюсь на спинку старого дивана и тут же взвизгиваю от боли, потому что одна из продавленных пружин впивается мне в спину. Вскакиваю, начинаю носится по комнате и выкрикивать в пустоту весь свой словарный запас нецензурщины, но облегчение наступает только спустя какое-то время, когда из моего горла вырываются уже только нечленораздельные хрипящие
Хватаю телефон и чтобы получить хоть какой-то профит, начинаю строчить ему одно за другим десяток сообщений, желая стать импотентом, заразиться сифилисом, провалиться на месте и все это — одновременно и без соли. Мудачье! Просто уму непостижимо, как я прожила с ним все эти годы! Как я вообще согласилась стать его женой, где были мои мозги?!
— Ориентируйся по рифме, — обессилено говорю себе под нос, и сажусь на пол, потому что это, кажется, единственное место в доме, где на меня не будут покушаться ржавые пружины, кипяток и демоны в кошачьем обличье.
Немного успокоившись, вспоминаю о двух письмах в электронном почтовом ящике. Одно из них — просто спам. Второе — с официальной почты «Гринтек» — не общей, которая присылает мне всякую непонятную чушь о передовых технологиях, которую я никогда не читаю и отправляю прямом в корзину, а той, которая делает рассылку для сотрудников. Я, хоть официально являюсь только акционером, но формально числюсь на должности помощницы помощника директора экономического отдела. Ни для кого в офисе не секрет, что эта должность — сугубо номинальная. В самом начале своей «трудовой карьеры» в «Гринтек» исполнительная секретарша вставляла в рассылку и мою почту, пока я не пожаловалась Марату, и спам прекратился. То, что мне снова прилетело «письмо счастья» — первая ласточка, видимо, уже по указке нового владельца. В письме написано, что завтра, в восемь тридцать утра состоится общий сбор директоров и их помощников. При себе иметь годовой отчет о проведенной работе по состоянию на начало месяца и перспективный план работы на год.
Я закрываю письмо, подтягиваю колени почти к самому подбородку и утыкаюсь в них лбом. Хорошо, что я просто помощница помощника и от меня требуется просто посидеть где-то на галёрке. Но будильник, заведенный на семь, все-таки переставляю на шесть, на всякий случай переставляю на пять сорок пять — надо явиться «при параде» на случай, если новый владелец еще не предкладбищенского возраста и старых гендерных взглядов.
Глава двадцать четвертая: Вика
Я залетаю в офис «Гринтек» ровно в восемь двадцать три, пытаюсь юркнуть через турникет на посту охраны, но большой дядька с лицом а ля «капитан из книг Жюля Верна» становится у меня на пути и жестом тычет на считыватель, к которому остальные сотрудники методично прикладывают пропуска.
— Я правда здесь работаю, — пытаюсь мило улыбаться. — Но мой пропуск… Он, кажется, поломался и я подала заявку на новый, но его пока не успели сделать.
— Попуск, — механическим голосом требует охранник.
— Меня зовут Виктория Николаевна Яновская, вы можете проверить меня по базе сотрудников. — «Спокойно, Вика, он просто выполняющий свою работу болванчик». — Вы слышали? Я-но-вская.
— Пропуск.
— Нет у меня пропуска! — Я бросаю взгляд на огромные, висящие над проходной часы, на табло которых уже «8:24». Потом перевожу взгляд на бейджик с именем на кармашке его пиджака: — Послушайте вы, Кузнецов Е.И. Через шесть минут у меня собрание директоров, и если я на него опоздаю — это будет целиком и полностью ваша вина. Да я костьми лягу, но сделаю так, чтобы правление узнало о том, что сотрудники не могут попасть на рабочее место из-за…