Пари
Шрифт:
Она встает и быстро добирается до меня на своих длинных ногах.
– Ты читала статью?
– произносит она низким угрожающим голосом.
– Они говорят, что твое выступление лучше, чем у меня.
– Лекси, - вздыхаю я.
– У меня нет на это времени. Я слишком голодна и еще слишком рано, чтобы читать всякие склоки. И, тем более, это было в Остине - а им нравится акустическая гитара, вот и все.
– О, это чертовски великодушно с твоей стороны. Легко быть милостивой, когда получила всю похвалу, не так ли?
– С каких пор тебя волнуют
– С тех пор, как они начали обливать меня дерьмом, вот с каких, - шипит она, приблизившись ко мне.
– Я знаю, что ты пытаешься сделать. Но это не сработает.
Я опускаю голову, подавляя инстинкт вцепиться в нее зубами.
– Это просто про одно шоу, - проговариваю я медленно.
– Отзывы за все другие шоу были очень хорошие. Мне же достался только маленький кусочек в самом конце.
Лицо Лекси не смягчается, но становится менее ядовитым.
– Возможно, ты и права, здесь просто одни провинциалы. Она уже собралась уходить, как вдруг останавливается и снова поворачивается ко мне, с угрожающей ухмылкой.
– Молись, чтобы все так и было.
Я практически сбежала со сцены, кровь кипит, руки сжимаются в кулаки, я в ярости. Я так зла, что готова биться кулаками об стену. Разгневанная, вышагиваю по коридору, тяжело дыша и сжав зубы.
Потом останавливаюсь, и сильно напрягая мышцы живота, кричу на весь коридор.
– Дерьмо!
Чтобы как-то заглушить гнев, начинаю расхаживать взад-вперед.
Брандо - единственный человек, кто, наверное, достаточно глуп, чтобы рискнуть подойти ко мне, когда я в таком состоянии. Он бегает вокруг меня, пытаясь выровняться со мной.
– Хейли, что случилось?
– спрашивает он приглушенным голосом, или я просто плохо слышу его из-за своего раздражения.
– Хейли, - повторяет он.
– Поговори со мной.
Я резко останавливаюсь и смотрю на него.
– Моя чертова гитара! Сначала…она была расстроена…потом слишком громкая, потом стишком тихая. Я играла первую часть шоу как какой-то любитель на школьном концерте. Затем, когда Майк поставил мне одну из моих педалей для эффектов, все стало еще более ужасно.
– Я не понимаю.
– Брандо качает головой.
– Во время саундчека все было хорошо.
Он смотрит в сторону и замечает Майка в конце коридора, несущего мою гитару и спорящего с кем-то.
– Майк, - кричит он. Длинноволосый гитарист бежит к нам с извиняющимся выражением лица.
– Что, черт возьми, произошло?
Он держит гитару и качает головой.
– Я не знаю, серьезно, дружище. Какая-то неразбериха с гитарой. Струны все расстроены, колки перекручены, порожки чуть ли не вырваны. Клянусь, я никогда не видел ничего подобного. Может, воздух там слишком сухой… но… я не знаю, братан. Или опрокинул ее кто-то или что-то вроде этого, - он поворачивается ко мне и опускает голову.
– Прости. Клянусь, этого больше не повторится. Я теперь буду убирать гитару сразу после саундчеков и перепроверять все перед выступлениями…
– Все хорошо, Майк, - говорю
– Я знаю, кто это сделал.
Брандо ждет, и мне любопытно, понял ли он, что я собираюсь сказать.
– Лекси.
– Нет, - говорит Брандо.
– Она бы не…
– Да. Она. Она боится, что мое шоу привлечет больше внимания, чем ее, и это единственный шанс остановить меня.
Брандо проводит рукой по своим волосам и смотрит в потолок.
– Срывая твое выступление?
– И что? Это не в ее духе?
– говорю я голосом, пропитанным сарказма.
– Это противоречит ее моральным принципам? Ты прав. Лекси - человек, конструктивно воспринимающий критику, и она была бы очень рада за меня, если бы я добилась большего успеха.
– Хорошо, хорошо, - соглашается Брандо.
– Она могла бы. Майк, будь впредь повнимательней с инструментами. Мы будем делать саундчеки как можно ближе к выступлению, и я хочу, чтобы вы перепроверяли все - не только инструменты, но и усилители, микрофоны, освещение - все.
– Все сделаю, - говорит Майк, энергично кивая, и уходит, все еще продолжая кивать.
Брандо поворачивается ко мне.
– Хейли, не спеши с выводами. Я знаю, Лекси производит впечатление, что она само зло на лабутенах, но она все-таки музыкант. Она бы не сделала ничего подобного.
– Ты слышал Майка, - говорю я скептически.
– Кто-то надругался над моей гитарой. Если не она - то кто? Она единственная кто меня так ненавидит.
Брандо пожимает плечами.
– Лекси далека от реальности. Вокруг нее сотни людей, которые работают на нее, зависят от нее. Если у нее что-то плохо получается, то и им ничего не перепадет. Каждый из них решил бы, что это хорошая затея. Лекси понятия не имеет, что половина ее свиты сделает для нее все. Она живет в пузыре.
– А когда я буду в пузыре?
Он мягко улыбается.
– Я не скажу, что не прикрываю тебе спину, но и сама ты отлично справляешься. Когда кто-то делает подобные вещи, которые сделали тебе, это говорит о том, что люди начинают замечать, что ты по-настоящему талантлива. Считай, что это цена за твою уникальность. Всегда есть и будут те, кто попытается сбить тебя с твоего пути. Тебе надо просто смириться с этим фактом, как бы тяжело не было.
Я слегка надуваю губы и улыбаюсь, кладу руки ему на грудь и медленно начинаю проводить ладошками по мышцам на его животе.
– Брандо, я намного сильнее, чем ты думаешь, - говорю я и отталкиваю его от себя.
– И я знаю, что я одинока в этом.
Я делаю несколько шагов назад, лицом к нему.
– Вопрос: А ты?
– говорю я и разворачиваюсь к нему спиной, чтобы уйти.
Брандо
К тому времени, как мы доберемся до нашего финального шоу в Нью-Йорке, я сойду с ума. Одно дело, когда ты хочешь завоевать девушку так сильно, что готов выполнить целую книгу ее желаний. А у меня же совершенно новый уровень, уровень боли, потому что она везде, куда ни посмотришь.