Парижский поцелуй
Шрифт:
— Я что-нибудь придумаю. Мы возьмем мою машину и поедем за город. Я знаю небольшую гостиницу, там мы можем поужинать и хорошо провести время, если вы будете добры ко мне. — В эти простые слова виконт вкладывал двойной смысл.
Шина высвободила свои руки и с достоинством произнесла:
— Вы оскорбляете меня своими намеками.
— Ну почему же вы сердитесь, ведь я же люблю вас! — вскричал Анри де Кормель. — О Шина, Шина! Как вы жестоки ко мне! Какая холодность! Какое безразличие! После нашего поцелуя я не мыслю
— Я думаю, месье, что вам пора идти, — сказала Шина. — Мадам уже надела шляпу, и, если она застанет вас здесь, она очень рассердится.
— Но мне нужно встретиться с вами, — настаивал виконт почти с отчаянием в голосе, — встретиться, во что бы то ни стало.
— Не стоит так рисковать, месье, — предостерегла его Шина. — А теперь уходите, пожалуйста.
— Да, я уйду, — сказал он неохотно. — Но позвольте… — Он потянулся к ней, но она быстро отскочила за стол:
— Быстрее, быстрее, месье. Мадам будет очень недовольна.
— И еще говорят, что англичанки не умеют флиртовать! — воскликнул виконт, всплеснув руками в отчаянии. Но затем поспешил к двери, послал Шине воздушный поцелуй и исчез.
Шина снова села и с удивлением почувствовала, что испытывает облегчение оттого, что он ушел. Было что-то театральное в его манере говорить, жестах. Но, несмотря на это, она помнила, как он очаровал ее в Булонском лесу и потом, после ужина в детской.
«Наверное, я повзрослела», — сказала себе Шина. Теперь она с нетерпением ждала вечера. Как интересно увидеть вечерний Париж, поужинать в ресторане и поехать домой в автомобиле или такси при свете уличных фонарей! А на небе будет сиять луна. Так хочется это испытать, а также опять увидеться с этим человеком.
Еще так недавно она боялась и почти ненавидела Люсьена Мансфильда. Но вчера он был совсем другим. Возможно, днем он опять бы разочаровал ее. Сегодня вечером он, возможно, будет таким же, как при свете камина — близким и дружелюбным.
Время пролетело очень быстро.
— Вы сегодня счастливы, Лои? — спросила Мэди днем, когда Шина пошла с ними гулять.
— Почему ты так решила? — удивилась Шина.
— Вы улыбаетесь и что-то напеваете. — Мэди была проницательна и почти все замечала.
— Да, я счастлива! — призналась Шина. — Потому что я в Париже и вы так хорошо себя ведете сегодня.
Дети немного подумали над ее словами, и затем Педро спросил:
— Только поэтому, Лои?
— Конечно. Потому что вы не огорчаете меня.
— Мы любим вас, Лои, вы такая добрая, — простодушно сказала Мэди, — поэтому слушаемся. Мисс Робинсон не любила нас вообще.
— О, этого не может быть, — торопливо возразила Шина.
— Нет, правда, — настаивала Мэди. — Она обычно говорила: «Тише, от вас одни неприятности». Она даже могла отшлепать нас без причины.
— Ладно, забудьте о ней, — посоветовала Шина. — Теперь с вами я, и я никогда
— Вы никогда не наказываете нас, — рассмеялся Педро.
— Не наказываете, — передразнила мальчика Шина. — Я, наверное, забыла.
— Мы вас очень любим, Лои, — сказала Мэди. — Вы не оставите нас, ведь правда?
— Нет, если это будет зависеть от меня, — улыбнулась Шина.
— Тогда не пускайте дядю Анри в детскую, — торжественно заявила Мэди. — Это очень раздражает маму.
Шина глубоко вздохнула. Как жаль, что эти бедные дети вовлечены в любовные интриги взрослых.
— Ты права, Мэди, — сказала она. — Мы не должны пускать дядю Анри в детскую. Вы будете видеться с ним внизу.
Теперь Шина смотрела на все другими глазами. Виконт был первым мужчиной, кто объяснился ей в любви. Сначала это было романтично, но теперь казалось противным, неискренним. Она почувствовала себя виноватой в том, что дала себя поцеловать в губы. Теперь это казалось наглостью с его стороны. Она не вкладывала в этот поцелуй прежний смысл. Не о таком поцелуе Шина мечтала. Как многие девушки, она ждала принца, который будет просить ее руки. Теперь она знала, что у Анри де Кормеля не было серьезных намерений по отношению к ней, все его поведение — такой же дешевый флирт, как с бедной глупой влюбленной мисс Робинсон. Его просто забавляет искушать молодых и неопытных девушек.
«Какая же я была дура», — подумала Шина, и ей стало стыдно за себя. Опять ее самолюбие было задето.
«Никогда, никогда больше!» — обещала она себе, и детские шаги по тротуару звучали в такт ее словам.
«Никогда, никогда больше!»
Глава 8
Когда Шина одевалась к ужину в этот вечер, она волновалась при мысли о том, что ждет ее впереди. Она нарочно уложила детей в постель позже, уделяя Мэди и Педро больше внимания, чем обычно. Она дарила детям свое тепло и ласку, потому что они в этом нуждались даже больше, чем многие дети из более бедных семей. В Ирландии Шина видела, как дети рыбаков встречали своих отцов после долгой ночи в море, как матери забирали детей из школы. И, окруженные заботой родителей, они были гораздо счастливее.
Мэди и Педро любили мать, и та, без сомнения, любила их. Но они были обделены ее вниманием и от этого несчастны. Они редко видели ее.
— Меня не будет сегодня вечером, — сказала Шина детям. — С вами останется Жанна, если вам что-нибудь понадобится, позовите ее.
— Мы не хотим с ней оставаться, мы ее не любим, да, Педро? — нахмурилась Мэди.
— Это нехорошо, ведь Жанна очень добра к вам, — укорила ее Шина.
— Нет, она не добрая, — стояла на своем Мэди. — С вами лучше, Лои. — Она обхватила лицо Шины своими маленькими ручками и притянула к себе. — Сказать вам секрет? — спросила она.