Парк Горького
Шрифт:
На снимке мужчина средних лет с вьющимися седыми волосами и, должно быть, темно-голубыми глазами. Короткий нос, квадратный подбородок. Серьезное выражение лица. Рубашка и пиджак ладно сидят на широкоплечей мускулистой фигуре. Подписана размашистым крупным почерком.
Туристская виза: «Ульям Патрик Кервилл. Гражданство: США. Родился (дата, место). Род занятий: рекламный агент. Цель пребывания: туризм. Иждивенцы, въезжающие вместе с владельцем паспорта: нет. Был ли ранее в СССР: нет. Родственники в СССР: нет. Домашний адрес: 220,
Такие же, как в паспорте, подпись и фотография.
"Въезд в СССР: 18.4.77. Выезд: 30.4.77. Данные о поездке сообщены через «Пан Америкэн эйруэйз». Номер забронирован в гостинице «Метрополь».
Аркадий показал фотографию Уильяма Патрика Кервилла.
– А этого узнаете?
– Это он! Тот, с которым я вчера был в парке.
– Вы сказали, – Аркадий еще раз взглянул на фотографию, – здоровый толстяк.
– Ну, скажем, крупный.
– Расскажите-ка еще раз об одежде.
– Советская, самая обыкновенная. Все новое. Судя по тому, как он говорит по-русски, он вполне мог купить шмотки сам, но… – Голодкин насмешливо ухмыльнулся, – зачем они ему нужны?
– Почему именно вы решили, что он не русский?
Голодкин доверительно наклонился вперед.
– Я, можно сказать, пристрелялся, когда выискивал на улицах туристов. Они же мои клиенты. Наш, простой русский, скажем, всегда семенит ногами, будто тащит мешок, а американец шагает размашисто, широко.
– Неужели? – Аркадий еще раз взглянул на фото. Перед ним было лицо, выражавшее грубую силу, лицо человека, который повел Голодкина прямо к поляне, где были обнаружены трупы и где Аркадию досталось в драке. Аркадий вспомнил, что укусил своего противника за ухо. – А уши его вы видели?
– Не думаю, – ответил Голодкин, – чтобы между ушами русских и американцев была большая разница.
Аркадий позвонил в «Интурист», откуда ему сообщили, что три дня назад, в тот вечер, когда Аркадия со знанием дела отделали, у туриста У. Кервилла были билеты в Большой. Аркадий спросил, как найти гида, который обслуживал Кервилла. Ему ответили, что Кервилл приехал один, а «Интурист» выделяет гидов только группам не менее десяти человек.
Под неотрывным взглядом Фета Аркадий положил трубку. Вернулся Паша из Министерства иностранных дел.
– Теперь у нас есть свидетель, который подтверждает прямую связь между двумя возможными жертвами убийства и подозреваемым иностранцем, – Аркадий четко излагал свои соображения, чтобы Фету было легче пересказать их Приблуде. – В конечном счете все сводится к иконам. Обычно мы не занимаемся подозреваемыми иностранцами. Мне придется обговорить это с прокурором. Наш свидетель может дать показания о косвенной связи подозреваемого с третьей жертвой убийства в парке. Как видно, ребята, дело начинает клеиться. И ключ ко всему делу – Федор.
– Я же говорил, что я с вами, – сказал Паше Голодкин.
– А кто подозреваемый? – не удержался Фет.
– Немец, – с готовностью ответил Голодкин, –
Аркадий выпроводил Фета с портфелем, что было нетрудно; канарейке Приблуды наконец-то было что спеть.
– А насчет этого Унманна – правда? – спросил Паша.
– Довольно близко к правде, – ответил Аркадий. – Теперь поглядим, что ты раздобыл.
Паша привез записи всех передвижений Осборна и Унманна по Советскому Союзу за последние шестнадцать месяцев. В стенографически кратких записях Министерства разобраться было непросто:
Дж.Д. Осборн, президент «Осборн Ферз Инк.».
Въезд: Нью-Йорк – Ленинград, 2.1.76. (гостиница «Астория»); Москва, 10.1.76. (гостиница «Россия»); Иркутск, 15.1.76. (гость иркутского Дома пушнины); Москва, 20.1.76. («Россия»).
Выезд: Москва – Нью-Йорк, 28.1.76.
Въезд: Нью-Йорк – Москва, 11.7.76. («Россия»).
Выезд: Москва – Нью-Йорк, 22.7.76.
Въезд: Париж – Гродно – Ленинград, 2.1.77. («Астория»); Москва, 11.1.77. («Россия»).
Занятно, подумал Аркадий. Гродно – город на железной дороге на границе с Польшей. Осборн не летит, а трясется в поезде до самого Ленинграда.
Выезд: Москва – Ленинград – Хельсинки, 2.2.77.
Въезд: Нью-Йорк – Москва, 3.4.77. («Россия»).
Предполагаемый выезд: Москва – Ленинград, 30.4.77.
Г.Унманн, Германская Демократическая Республика.
Въезд: Берлин – Москва, 5.1.76.
Выезд: Москва – Берлин, 27.6.76.
Въезд: Берлин – Москва, 4.7.76.
Выезд: Москва – Берлин, 3.8.76.
Въезд: Берлин – Ленинград, 20.12.76.
Выезд: Ленинград – Берлин, 3.2.77.
Въезд: Берлин – Москва, 5.3.77.
О передвижениях Унманна по России сведений не было, но Аркадий высчитал, что Осборн и немец могли иметь прямые контакты тринадцать дней в январе 76-го в Москве, одиннадцать дней в июле 76-го в Москве, потом этой зимой со 2 по 10 января включительно в Ленинграде и с 10 января по 1 февраля в Москве (когда произошли убийства). 2 февраля Осборн вылетел в Хельсинки, а Унманн, очевидно, отправился в Ленинград. Теперь оба находятся в Москве с 3 апреля. В то же время последние двенадцать месяцев Осборн звонил Унманну только из автоматов.