Парни из легенды
Шрифт:
Сутки ползали разведчики в полосе обороны противника, «присматривались», накосили на карту огневые точки, позиции артиллерии и минометов, обнаружили противотанковый ров. На вторую ночь повернули назад, домой. И уже у самого переднего края обороны наткнулись на только что установленный гитлеровцами станковый пулемет. Тихо переговариваясь, у пулемета возились три солдата. Разведчики залегли, Шерстюк решал: нанести эту точку на карту или уничтожить ее гранатами? Но он так и не успел принять решение: рядом с ними разорвался шальной снаряд. Сенченко на какое-то
– Возьми планшет и уходи… - прошептал Шерстюк.- Я идти не могу…
– Вернемся вместе, я вас вынесу,- ответил Сенченко.
– Уходи немедленно. Неси планшет с картой, там важные данные. Я приказываю…
Потом Сенченко рассказывал, что после таких слов его охватила страшная злость на этих, оказавшихся на пути, фашистов, из-за которых он должен оставить раненого командира, и он, не помня, что творит, с автоматом в одной руке и гранатой в другой бросился на пулеметчиков. А те не сразу заметили подбежавшего солдата.
– Хенде хох!- крикнул Сенченко.
От неожиданности фашисты послушно подняли руки. А Сенченко, отведя в сторону руку с гранатой и подталкивая врагов дулом автомата, привел их к раненому, приказал положить его на шинель и нести:
– Туда, в тот лес! Дортхин! Ин дизен вальд!
Так и добрались до своего боевого охранения: разведчик Сенченко, три пленных гитлеровца и раненый младший лейтенант Шерстюк.
А через несколько дней к нам в бригаду приехал командарм и член Военного совета генерал Мельников.
– Ну, показывайте вашего героя,- сказал Рыбалко, обращаясь к Головачеву.
А герой вместе с другими разведчиками, вернувшись с очередного задания, в это время спал. Вскочив с нар, он быстро оделся, натянул на ноги сапоги и по стойке «смирно» стал перед генералами.
Видя щупленького, еще до конца не проснувшегося паренька, командарм по-отечески улыбнулся и спросил:
– Значит, ты и есть Сенченко?… Ну, хорошо, садись и рассказывай все как было.
Выслушав солдата, командарм поблагодарил его за службу, объявил, что он награжден орденом Славы 3-й степени, и прикрепил орден к гимнастерке разведчика. А выйдя из землянки, сказал, обращаясь к Мельникову:
– А ведь еще совсем мальчик, этот герой.
И, уже садясь в машину, добавил:
– Мужественный солдат!
БРАТЬЯ ЛУКАНИНЫ
Курская дуга! Огненная земля! Надо ля говорить, какие чувства и воспоминания вызывают эти слова у прошедших по курской земле летом сорок третьего года! Нет, не надо.
А о людях, воевавших на этой огненной дуге, рассказывать надо.
Братья Луканины. В свое время я сделал о них очень короткую запись; «…Близнецы. Артиллеристы. Бой у Белой горы. Июль 43 г.» А за этой записью видится вот что…
Первые яростные атаки фашистов уже отбиты, живая сила и техника, в основном, «перемолоты». Наши войска перешли в наступление. Предстояло прорвать
В эти минуты на фланге артиллеристов показались танки с черными крестами на бортах. Когда наводчик Дмитрий Луканин увидел вражеские машины, до головной было не более трехсот метров.
– Танки справа!
– крикнул Дмитрий. Расчет быстро развернул орудие. Луканин лихорадочно наводил его на борт «тигра»… Удивительно, но «тигр» после первого же выстрела окутался черным дымом и остановился. Дмитрий уже наводил орудие на вторую махину.
На этот раз выстрел был не таким удачным. С брони танка словно вихрем смело десант автоматчиков, однако танк продолжал двигаться вперед. Но уже все орудия батареи открыли огонь по вражеским машинам.
Бой длился всего шесть минут. Тридцать четыре машины - танки и бронетранспортеры - осталось на поле сражения.
Четыре танка подбил в этом бою расчет, в котором наводчиком был Дмитрий Луканин, а правильным - его брат Яков. Командир орудия был ранен, и после этого боя Дмитрий занял его место, а Яков стал наводчиком.
Потерпев поражение на Курской дуге, фашисты спешили укрыться за «неприступным», как уверяла вражеская пропаганда, валом на правом берегу Днепра. Стремительно преследуя и опередив противника, наше подразделение перерезало шоссе, по которому отступали фашисты. Задача подразделению была поставлена четкая: не пропустить к Днепру отступающие части врага.
Подразделение поспешно строило оборону. Расчет братьев Луканиных занимал позицию па левом фланге участка обороны. Перед ним была небольшая высота, мешающая обзору, но она же, эта высота, скрывала от врага позицию орудия. Расчет быстро и старательно окопал орудие, вырыл ровик для снарядов, щель для укрытия, и солдаты, вытирая пот, присели отдохнуть. Нечасто удавалось такое на фронте.
Над землей медленно плыли длинные нити паутины с пауками-путешественниками. Над небольшой рощей, громко каркая, кружилась стая ворон. Пушки молчали. Тихо кругом. Как будто и нет никакой войны. Тянуло на разговор о далеком доме…
Фашисты появились внезапно. За холмом на шоссе послышался шум моторов и сразу раздался тревожный голос наблюдателя:
– Танки! Орудия к бою!
Судя по гулу, танки шли на позицию артиллеристов. Вскочив на станину орудия, Дмитрий увидел башни вражеских машин. Их было семь. За танками шла гитлеровская пехота. Стоя на станине. Дмитрий наблюдал за движением танков, стараясь определить, в какой точке они выйдут на вершину холма. Но вот башню переднего танка заметил и Яков, стоящий у прицела. Расчет замер на своих местах. По массивной башне и длинному стволу орудия Дмитрий определил: «тигры».