Парни из легенды
Шрифт:
Последние слова он произнес, когда носилки уже поднимали в машину.
– Будет жить?
– спросил кто-то у врача.
– Умирает, - ответил врач и отвернулся.
Гитлеровцы все еще бомбили город. Из города бежали люди. А мы… Мы стояли в лесу, ожидая приказа.
ДИВЕРСАНТЫ
Второй день войны. Колоннами по двум дорогам дивизия движется к границе навстречу врагу. Колонны почти беспрерывно бомбит и обстреливает вражеская авиация. Во время очередного обстрела на моей машине пробило
– Снимем с одной из разбитых машин и догоним вас.
– Ладно, разрешаю, - ответил комбат и повернул батальон на восток.
Да, на восток. Дивизия получила приказ занять оборону по восточному берегу реки Березина в районе Сосновки. А артиллерийская канонада уже доносилась со стороны Новогрудка - юго-западнее указанного нам рубежа.
Сложная, неясная обстановка…
Нашли и заменили скаты сравнительно быстро, но наши части уже ушли. Машина в одиночку катит на восток, и мне почему-то начинает казаться, что мы трусы, повернувшиеся спиной к врагу…
К вечеру на дороге стало совсем пусто. Исчезли в небе самолеты, затихла артиллерийская канонада. Тревожная, щемящая тишина. Появилось сомнение - туда ли едем? Не опередил ли нас враг?
Но вот на обочине шоссе указатель «Объезд». Чистенький, только что поставленный, он вселил уверенность, что где-то недалеко свои. Свернули на проселок и минут через пять уперлись в хвост колонны.
Замыкающая машина оказалась из соседней части. Шофер сообщил, что всех командиров вызвали в голову колонны. Туда же направился и я. Слышу сзади голос:
– Разрешите, товарищ, лейтенант?
Оглянулся. Стоит рядовой Николай Усов. Он был у меня в снайперской команде, а теперь оказался в моей роте. Среднего роста, светловолосый шустрый паренек он внешне ничем не отличался от своих товарищей, не выделялся активностью на занятиях и острой наблюдательностью, что особенно важно для снайпера.
– В чем дело?
– Разрешите идти с вами?
Я согласно кивнул.
Колонна, растянувшаяся по ржаному полю, оказалась довольно большой. Это были разрозненные машины, по разным причинам отставшие от своих частей Внезапно над колонной взвилась красная ракета, а впереди затрещали выстрелы. Стреляли из автоматов и револьверов. Мы остановились. Навстречу бежали два запыхавшихся лейтенанта.
– В чем дело, товарищи?
– крикнул я.
– Диверсанты! Собрали командиров в голову колонны, какой-то чин приказал всем следовать за ним на рекогносцировку… А там из ржи по нас - очередями… Всех положили…
Какой «чин» собрал командиров и увел их под расстрел и куда он делся, ребята объяснить не могли. А впереди снова раздалось несколько автоматных очередей. Мы с Усовым поспешили к своей машине.
Пулеметчики устанавливали «максим» на ее кабине.
– Правильно, товарищи. А второй пулемет вот сюда, на обочину. Окопаться, подготовить позицию для кругового обстрела.
Где- то совсем рядом, во ржи, резанула пулеметная очередь, и пули просвистели над нашими головами. Усов тоном приказа шепнул: «Ложитесь!» -и силой увлек меня под кузов
– Где командир?
Пулеметчики показали. Спрашивавший нырнул под кузов, подполз ко мне и торопливо зашептал над ухом:
– Диверсанты во ржи… Тут, рядом… Стреляйте!
Я ничего не видел, не слышал и шороха и недоуменно оглянулся на того, кто давал советы. Крупный круглолицый парень в новенькой, как мне показалось, гимнастерке и пилотке, с наганом в руке нагло смотрел мне в глаза и требовал:
– У вас же ППШ, стреляйте!
И тут между нами вклинился Усов.
– А ну, подвинься, - и ловким движением схватил незнакомца за запястье и, повернув руку на себя, вырвал наган,- Откуда у тебя револьвер? Ты кто такой?
Мордастый явно растерялся, забормотал что-то о мехдивизии.
– Лежи и не рыпайся, мехдивизия…
А впереди колонны все еще раздавались выстрелы, короткие очереди. Потом от машины к машине стали передавать команду: «Командирам - в голову колонны!»
Кому и для чего требовались безымянные командиры? Я вопросительно посмотрел на Усова. Он отрицательно мотнул головой. Мордастый со словами: «Я сейчас узнаю»,- быстро вышмыгнул из-под кузова и исчез в темноте. А к пулеметчикам со стороны хвоста колонны подошел человек в кожаном пальто:
– Где ваш командир?
Пулеметчики молчали. Человек несколько повысил голос:
– Я из штаба соединения, майор Капустин. Мне нужен ваш командир.
Я узнал майора Капустина и подошел к нему, коротко проинформировав об обстановке, о только встреченном незнакомце - вероятно, диверсанте, высказал свои соображения: указатель на дороге поставили диверсанты. Впереди стоит их машина, возможно, не одна. Они задерживают проходящие машины, вызывают командиров вперед и там расстреливают их. Потом, уничтожив командиров, поведут колонну в засаду. Высказал и предложение: приказать всем оставаться на своих местах, незнакомых людей задерживать. Утром разобраться легче.
Майор согласился, и в обе стороны колонны от машины к машине пошел приказ: «Всем оставаться своих местах…»
Утром выяснилось, что две головные машины незаметно ушли, а в той, что стояла за ними, и шофер, и капитан интендантской службы застрелены в кабине. И еще восемь командиров убиты.
Связавшись по радио со штабом дивизии, майор Капустин получил приказ: из собранных людей сформировать отряд и, выйдя в лесной массив в квадрате «оседлать» шоссе Минск - Барановичи, преградить дорогу врагу, рвущемуся к Минску.
В этой случайно собранной колонне машин из нашей дивизии оказалось около десятка, но все они принадлежали тыловым подразделениям, и бойцов на них почти не было. «Главные силы» майора Капустина представляли мы - девять человек и два станковых пулемета, с солидным запасом патронов. Мне и было приказано организовать заслон, задержать противника в указанном районе. Все машины майор отвел в глубину, леса.
До указанного места было недалеко, и скоро мы установили пулеметы над глубокой выемкой, по которой, разрезая холм, шла дорога. Позиция - превосходная… Но не успев по-настоящему окопаться, мы увидели моторизованную колонну фашистов…