Парниковый эффект
Шрифт:
– А вы что по этому поводу думаете?
– Думаю, молодежи лучше учиться и в спортзалы ходить, а не с полицией драться, – ответил ему Ланцов, заставив Артема еще раз вспомнить о ЦРУ.
Слушая их разговоры, а после и обращенные к Артему вопросы по поводу денежных траншей, грантов на экологию и культуру, а также обещанной им стажировки в Штатах, Василий Васильевич быстро сообразил, что попал не в свою компанию, но решил все же, ни во что не вмешиваясь, досидеть до конца и понаблюдать за восприимчивостью чуждой ему по духу либеральной общественности к своему вирусу.
К его разочарованию никто из присутствующих за это время так
– Вас мы тоже с собой приглашаем, – сказал он Василию Васильевичу. – Консул о вашем геройстве уже наслышан и хочет познакомиться с вами лично.
– Зачем? – искренне удивился его словам Ланцов. – Мне с америкосами говорить не о чем.
Цвет прозападной питерской оппозиции явно не ожидал от него такой оплеухи, и на минуту все за столом притихли, когда же пришли в себя, неодобрительно зашумели. А один молодой адвокат со знакомым Ланцову по телевизионному конкурсу знатоков лицом, пытаясь образумить его, стал объяснять, что Соединенные Штаты – это оплот демократии и наш надежнейший друг, искренне желающий, как и весь остальной цивилизованный мир, счастья и процветания российским гражданам.
– Что-то я этого не заметил, – прервал сладострастную речь «знатока» Василий Васильевич. – Ножки куриные в девяностые помню, а больше и ничего. Да, гамбургеры еще, – подумав, добавил он. – Только я их не ем.
– Да как вы можете так говорить?! – возмутились и набросились на него всем кагалом явно проголодавшиеся либеральные активисты, готовые, как показалось Ланцову, проглотить его вместо гамбургера, и он, закашлявшись, быстро поднялся из-за стола, боясь сорваться и послать их к едрене-фене со всем их цивилизованным миром и куриными ножками, и, пожелав им приятного аппетита, направился к выходу.
«Однозначно на ЦРУ работает», – глядя в спину удаляющемуся соседу, решил для себя Невольный.
Глава 9
За всеми далеко не шуточными событиями последних месяцев и бушевавшими вокруг них страстями как-то незаметно для наших героев наступил первоапрельский День смеха, почитаемый в нашей любящей юмор и понимающей хорошую шутку стране праздник.
В этот единственный день в году каждому россиянину, а не только аккредитованным юмористам с экранов позволено, не опасаясь последствий, достать из-за пазухи камень, облегчив этим свою душу, и превратить любого ненавистного или опостылевшего ему человека, невзирая на его должность, чины и звания в объект жестких шуток и розыгрышей, и многочисленные начальники вынуждены, сжав зубы, с этим мириться, остро не реагировать и радоваться про себя, что уже на следующий день такое не повторится.
Субботин читал в этот день в своем авиационном вузе лекцию, к веселью никак не располагавшую, далекую от проблем воздушного флота и посвященную методике расследования убийств, и только в перерыве, чтобы отвлечь как-то молодежь от темных сторон человеческой жизни, рассказал им старый с «бородой» анекдот об обвиняемом в убийстве преступнике и его адвокате, и те, перекусывая прихваченными с собой бутербродами, похихикали над его развязкой.
В середине второго часа, когда он добрался уже до убийств по найму, дверь в аудиторию неожиданно распахнулась, и туда с шумом ввалился одетый в гражданский костюм в стельку пьяный полковник Мухин.
Окинув
В отличие от студентов, лектор сразу все понял, однако во избежание дальнейшего разрастания скандала подыграл молодежи и со смехом представил происходящее как праздничный розыгрыш, после чего, завершив досрочно занятие, подхватил «юмориста» под руку и повел его к выходу, но тот перед самой дверью успел еще выкрикнуть: «Учитесь, салаги, как раскрывать надо!»
Оставив его в преподавательском туалете, Субботин заскочил за курткой на кафедру и вызвал оттуда по телефону такси, а затем по пожарной лестнице вывел кашлявшего без остановки и порывавшегося высказаться Дениса на улицу, запихнул его в подъехавшую вскоре машину и сел рядом с ним на заднем сидении.
Удерживая его всю дорогу от преждевременных объяснений, он только тогда вздохнул с облегчением, когда спустя сорок минут машина остановилась возле подъезда Дениса, и он доставил его на лифте в безлюдную в тот момент квартиру и закрыл на все замки двери.
Оказавшись в привычной для себя обстановке, Мухин, пошатываясь, прямо в ботинках прошел в гостиную, открыл там дверцу встроенного в электрокамин бара и вынул из него литровую бутыль французского коньяка, но Субботин пресек на корню его устремления и забрал у него спиртное.
Выяснив, что своих домочадцев Денис для их же, как заявил он, спокойствия, отправил в Ессентуки на воды, Субботин отвел его ванную комнату, где заставил раздеться и залезть под холодный душ.
Пока тот под струями ледяной воды приводил себя в чувство, он заварил ему крепкий чай, а когда одетый в махровый халат Денис появился на кухне, не стал его торопить с разговором, давая возможность дозреть самому.
Молча похлебав несколько минут горячего чая, Мухин снова закашлялся, после чего, отставив бокал, признался Субботину:
– Мне теперь, Николаич, крышка. Сил больше нет молчать, хоть вешайся. На службе уже вторую неделю появляться боюсь, больничный себе взял. – Он кивнул головой на стоявшую на полу у окна батарею пустых бутылок. – Думал, спиртным эту заразу прикончу, только все без толку. – Мухин пригладил ладонью влажные волосы и с горечью усмехнулся. – Как же ты развел меня с этим Чеховым, словно стажера зеленого.
– Сомнения в отношении тебя возникли, вот и пришлось их проверить, – объяснил ему без обиняков Субботин. – Жаль, что ты при делах, Денис. Я все же надеялся…
– Зато ты, как всегда, в порядке. Завидую, – перебил его Мухин, после чего поинтересовался, что его связывает с Ланцовым, и Субботин рассказал ему все как есть об их отношениях.
– Повезло же ему с соседом на мою голову, – выслушав его объяснения, усмехнулся Денис и, смочив пересохшее горло чаем, начал повествование.
Как явствовало из него, непробиваемый до того Голубков уже на следующий день после беседы с Ланцовым прибежал утром в Главк и, пребывая в болезненном возбуждении и непрерывно кашляя, огорошил их с Близнюком результатами проведенного ими эксперимента, заявив о своем желании сейчас же вернуть украденные им у вкладчиков деньги и публично по телевизору попросить у народа прощение, что они, разумеется, с радостью поддержали.