Парниковый эффект
Шрифт:
Его громкий призыв был встречен теми гробовым молчанием – такой поистине иезуитской выходки никто от медиков ожидать не мог, когда же в сопровождении оператора пресс-секретарь пошел по рядам, объясняя всю важность для жизни и здоровья людей этой гуманистической акции, ряды протестующих, не пожелавших участвовать в этом навязанном им спектакле, стремительно стали редеть и за пару минут окончательно рассосались, а пресс-секретарь радостно крикнул им вслед:
– Завтра продолжим! Ждем с нетерпением!
Остались на месте лишь несколько случайных прохожих –
Такое быстрое разрешение сложной проблемы подвигло главу горздрава на благородный потупок, и он, пребывая в приподнятом настроении и хваля себя за находчивость, спустился к добровольцам в буфет, пожал каждому из них руку, а после и сам перед операторским объективом пожертвовал возглавляемому им здравоохранению города некоторое количество крови.
Вернувшись в свой кабинет и убедившись в привычной приятной глазу гармонии под окнами комитета, Молодцов отпустил представителя прессы, но скорые на всякий случай у входа попридержал, переподчинив их оставленному на суточное дежурство заму, а сам, отключив мобильник, уехал домой.
В вечерних теленовостях акция на Малой Садовой была подана зрителям как пример гражданской ответственности горожан, собравшихся, невзирая на противодействие вражеской «пятой колонны», по призыву горздрава для сдачи донорской крови, самого же лежащего на носилках главу комитета показали с хвалебными комментариями крупным планом, чем окончательно его успокоили.
– Больше они уже к нам не сунутся, – сказал он после просмотра сюжета жене, но как же далек он был от народа, единожды уже вкусившего всю прелесть настоящей бесплатной страховой медицины.
Рано утром его разбудил телефонным звонком в квартиру дежуривший всю ночь зам и взволнованным голосом доложил с передовой о стягивавшихся ко входу мятежниках, их возросшем количестве и нарастающей с каждой минутой активности, но это было еще полбеды. Оказывается, еще со вчерашнего вечера его, несмотря на телевизионный успех, разыскивает руководство Смольного, уже хорошо информированное о причине народных волнений и желавшее выслушать по этому поводу его объяснения.
«Уже настучать успели», – с досадой подумал глава горздрава о своих подчиненных, однако дознание решил отложить до лучших времен, сейчас же гораздо важнее было по-быстрому и с максимальной для себя пользой разрешить этот достигший уже своего апогея конфликт.
Распорядившись срочно найти и доставить к нему с проявлением максимального такта и уважения опального Тищенко, сам он, предпочтя служебной машине метро, за сорок минут добрался до места работы и тайком проник в здание с соседней улицы через черный ход, после чего, игнорируя все звонки, закрылся в своем кабинете и стал дожидаться уволенного завклиникой.
Вскоре Семен Ильич, с вечера еще знавший от Разумовского о массовом
Выслушав его обвинения и нецензурно вслух выругавшись, Молодцов пообещал ему во всем разобраться и наказать строго виновных, после чего принес Семену Ильичу свои извинения за введших его в заблуждение подчиненных и попросил как можно быстрее вернуться к своим обязанностям, отдавая себе отчет, что создает этим крайне опасный и разрушительный прецедент.
Наблюдая за его душевными муками, Семен Ильич, хотя и испытывал от этого глубокое, чего уж греха таить, удовлетворение, но решив для себя уже все по дороге, отказался от прежней должности, сославшись на возраст и накопившуюся усталость, и предложил вместо себя завотделением Разумовского, пообещав остаться при нем консультантом.
– Но люди вас требуют. Они ведь иначе не разойдутся, – занервничал Молодцов и стал просчитывать в голове возможные варианты, пока секретарша звонком из приемной не прервала этот интеллектуальный процесс, сообщив, что на проводе у нее Смольный.
– Скажи, что я еще не приехал! – крикнул он секретарше, после чего припертый со всех сторон форс-мажорными обстоятельствами дал согласие Тищенко. – Хорошо, пусть будет преемник, другого выхода нет. Только народу на улице сами все объясните.
– После приказа на Иннокентия Сергеевича Разумовского, – выдвинул встречное условие тот, и Молодцов молча кивнул.
Полчаса ушло на подготовку приказа, обойдясь даже без собственноручного заявления Разумовского, и с отпечатанной его копией сопровождаемый главой горздрава Семен Ильич появился перед людьми, встретившими своего благодетеля радостными приветствиями.
Подтвердив обступившим его митингующим добровольность своей отставки, он показал им текст подписанного Молодцовым приказа и озвучил фамилию своего преемника, заверив всех в исключительной его порядочности и неизменности избранного клиникой курса, после чего все одобрительно зашумели и дружно зааплодировали.
Теперь после пережитых всеми волнений и обретенной в неравной борьбе пусть и локальной победы можно было со спокойной душой расходиться, но все как всегда испортили мелочные правдоискатели, закричавшие из толпы:
– За что вас все-таки сняли?! Правду скажите!
Тищенко помрачнел и повернулся к главе комитета, и тот без раздумий шагнул вперед, заслонив его грудью, и прокричал:
– Устал человек, на пенсию хочет! Что еще нужно?! Езжайте, лечитесь!
Большинство демонстрантов последовали его совету и потянулись к метро, но въедливые борцы за правду не унимались и требовали от Тищенко личного подтверждения.
– Повторите им это, – едва сдерживая себя, попросил его Молодцов, и Семен Ильич, кашлянув в кулак, обратился к народу: