Парный танец
Шрифт:
– Ку-ку!
Хлоп! Хрясь!
– КУ-КУ!
– Уррр!!!
Люциус с бесконечным изумлением наблюдал за противостоянием орущей кукушки и мечущейся Элоизы. Шустрая птаха опять уцелела и, откуковав положенные двенадцать раз, скрылась за дверцей. Элоиза вцепилась в часы, оставляя на полированной поверхности живописные царапины. Похоже, она намеревалась выцарапать добычу голыми когтями. В воздухе меланхолично кружил сиреневый пух.
– Что это?
– спросил Люциус.
– Твой подарок, -
– Чудовищно.
– Зато оригинально. Мне даже нравится.
– А я бы предпочёл держаться подальше от этой вещи.
– Тогда, может, пойдём отсюда?
– Куда? В город?
– Можно и в город, но потом, - Гарри придвинулся ближе.
– Я тоже соскучился.
– Что значит «тоже»?
– очень искренне удивился Люциус, но Гарри уже выхватил у него скомканную записку, зашвырнул её в камин и потянулся за поцелуем.
К тому моменту его застенчивость благополучно испарилась.
* * *
Гарри сел, чтобы взбить подушку, и приглушённо выругался. Люциус тут же открыл глаза.
– Больно?
– Переживу.
Если обычно Люциус действовал неторопливо и бережно, то в этот раз ограничился минимальной подготовкой. В последнее время её вполне хватало, но за пять дней тело Гарри успело отвыкнуть от такого. Когда Люциус вошёл одним плавным сильным толчком, он задохнулся от внезапной боли и зажмурился, ощущая выступившие слёзы. Люциус хотел отстраниться, но он не отпустил, лишь выдохнул еле слышно:
– Просто… п-подожди.
Тот обнял его, прижал к себе. Горячие ладони гуляли по телу, и Люциус оставлял лёгкие поцелуи на его прикрытых веках, щеках, губах. Постепенно Гарри расслабился, сведённое судорогой тело вновь наполнилось тягучим жаром; он подался ему навстречу, и это было так же хорошо, как и всегда.
Только боль, понятно, осталась.
– Перевернись на живот и немного приподнимись, - скомандовал Люциус.
– Зачем?
– Посмотрю, не повредил ли я тебя.
– Э-э…
– Только не говори, что стесняешься, после всего-то.
– Это не одно и то же, - проворчал Гарри, пряча вспыхнувшее лицо в подушку. В данный момент он чувствовал себя, как у врача на приёме. Правда, поцелуй в поясницу слегка смягчил неприятные эмоции.
– Всё в порядке, но Обезболивающее выпей.
– Потом выпью, - Гарри подкатился Люциусу под бок и привычно устроил голову у него на плече. Рука сама потянулась погладить по груди, задевая соски, и - широким хозяйским жестом - по животу.
– Гарри, я спать хочу, - недовольно пробормотал Люциус.
– Спи. Я просто так.
– Учти, мне не двадцать пять лет.
– Ага, мне тоже. Здорово, правда?
Люциус ущипнул его за ухо, но как-то лениво. Гарри показалось, что он улыбается,
* * *
– Гарри! Гарри, ты где?
– звонкий голосок раздавался совсем близко.
«Я что, ещё в Норе?», - подумал Гарри, открывая глаза и оглядываясь. Нет, родная спальня.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла Гермиона.
– А, вот… Ой, я тебя разбудила?
– Не-не, - Гарри натянул одеяло повыше и сел. На резкое движение тело отозвалось характерной болью. Значит, Люциус ему не приснился. Но где же он?
– Ты забыл в Норе свою метлу, и мы решили занести - вдруг понадобится. Кстати, а почему ты ушёл так рано?
– Гермиона заинтересованно разглядывала разбросанную по комнате одежду. К счастью, это была одежда Гарри.
– Да я… Хм. Я просто…
– Он здесь?
– в комнату проскользнула Джинни.
– Привет! Откуда у тебя такие странные часы? Твоя сова их ненавидит, знаешь?
– Вы не могли бы выйти на минутку, я оденусь?
– пролепетал окончательно сбитый с толку Гарри.
– Конечно. Идём, Гермиона.
Они шагнули к выходу, и именно этот момент выбрал Люциус, чтобы выйти из ванной.
Голым.
Девчонки застыли в дверях. Люциус - на пороге ванной. Гарри зажмурился. Более эффектного появления нельзя было и желать.
Люциус отмер первым: шагнул вперёд, отбросил с лица влажные волосы и слегка поклонился:
– Добрый день, юные леди.
«Юные леди» вздрогнули, хлопнули глазами и, столкнувшись на выходе, вылетели из спальни. Гарри тоже вскочил с кровати и схватился за джинсы.
– Чёрт! Чёртчёртчёрт! Ты это нарочно?!
– Вовсе нет.
– Да? А зачем надо было… так?
– А что я должен был делать? Взвизгнуть и спрятаться за занавеску?
– голос Люциуса звучал раздражённо, но Гарри мог бы поклясться, что он пытается сдержать смех.
– Зараза, - огорчённо резюмировал он, застёгивая ремень.
– Нарочно ведь, признайся?
– Честно говорю - нет. Я не слышал их, вода шумела.
– Ладно, - Гарри кое-как пригладил волосы.
– Я за ними.
– Не переживай, вряд ли там имеется угроза сердечного приступа.
Гарри отмахнулся и выскочил из комнаты.
– Гермиона! Джинни!
В доме их не было, и Гарри, споткнувшись о брошенную у камина метлу, перенёсся в Нору. Девчонки нашлись на кухне - сидели, спрятавшись за блюдо с ячменными лепёшками. На Гарри они смотрели, как на неведомого зверя, от которого неизвестно чего ждать.
– Где остальные?
– брякнул он первое, что пришло на ум.
– В Лондоне, - обронила Гермиона и зачем-то добавила.
– Гуляют.
Они помолчали.
– Полагаю, я должен объяснить.