Парный танец
Шрифт:
– Ты ни черта не смыслишь в вещах! Это не хлам, а благородная старина!
– Ага, я эту «благородную старину» из дома целый месяц вычищал и прекрасно в ней разбираюсь, поверь!
– весело отбивался Гарри.
– А тут ещё плати за неё. Нет уж, к чёрту!
– Варвар, - страдальчески вздохнул Люциус и приобрёл какую-то невзрачную статуэтку по цене слитка золота - без сомнения, назло Гарри.
– Только не вздумай дарить её мне!
– И не мечтай.
В ходе шутливой перепалки даже на каменном лице консультанта проступило
И так везде. Люциус хоть и повторил раз десять, что не сбирается выбирать подарки для Уизли, в стороне всё равно не остался. «Не тот характер», - подумал Гарри и мстительно затащил его в отдел посуды. Там он принялся вдумчиво разглядывать наборы сковородок.
– Ты выбираешь подарок для женщины или для кухарки?
– не выдержал Люциус.
– Для миссис Уизли.
– О. Значит, для кухарки.
– Эй, не хами. И вообще, я же с тобой в хламе рылся!
– Это. Не. Хлам!
– Да ладно, ладно…
– Фонтан, - предложил Люциус, когда они брели по отделу садовых товаров.
– Купи им фонтан.
– Зачем Уизли фонтан?
– Хоть что-то ценное будет в доме.
– Очень смешно. Ой, а что это, клумбы? Живые??
– Быстрые магоклумбы. Расцветают через два часа после поливки.
– А ты откуда знаешь?
– Представь себе, так на табличке написано.
– Круто! Возьму две…
– Как думаешь, ей понравится?
– Люциус задумчиво крутил в пальцах подвеску из молочно-белого опала в форме лилии, оправленную в серебро.
– Откуда я знаю, это твоя жена, а не моя.
– И всё же?
– Ну, - Гарри глянул внимательнее.
– Вообще-то… Как бы это сказать? Напоминает её, вот. Хотя к такому имени вроде полагаются нарциссы.
– О да. То-то она их всю жизнь терпеть не может.
– Правда?
– Можешь мне поверить…
После нескольких часов азартных споров и третирования продавцов был куплен последний подарок - пара зонтов-хамелеонов, меняющих цвет в тон одежде, - для записных модниц, Флёр и Вики. Рухнув на диванчик в маленьком уютном кафе, Гарри возвестил:
– Всё! Поверить не могу.
– Не любишь делать покупки?
– Люциус уселся напротив.
– Нет. Хотя сегодня мне даже понравилось, - Гарри сгрёб шуршащие пакеты в сторону, устраиваясь поудобнее.
– Теперь всегда буду ходить в магазины для богачей.
– Я удивился, что ты не пошёл сюда сразу, - не смутился Люциус.
– А что за традиция - дарить подарки на Ламмас?
– Просто люблю делать подарки, - Гарри проказливо улыбнулся.
– Давай, и тебе куплю что-нибудь? Антикварный саркофаг, самый дорогой, хочешь?
– Спасибо, я ещё поживу - не настолько люблю антиквариат.
Подошедший официант невозмутимо ждал, пока гости отсмеются.
За десертом Гарри не удержался и попросил:
– Может, останешься сегодня?
Люциус покачал головой.
–
«Ну конечно, второй день дома не был», - подумал Гарри, наблюдая, как лицо Люциуса приобретает знакомое непроницаемо-вежливое выражение. С недавних пор он научился замечать момент смены эмоций, хотя и предпочитал обратный процесс - когда Люциус терял невозмутимость. Вот и сейчас ему хотелось, чтобы он продолжал улыбаться.
– Передать Уизли привет от тебя?
– Я представляю.
Получилось.
Они навестили Диагон-аллею, где закупили всё по списку миссис Уизли, и добрались наконец до камина в лавке пряностей. Гарри кое-как навесил на себя последний пакет:
– Ну, увидимся?
Люциус перевёл взгляд на хозяина, который глазел на них, как на диво. Тот немедленно отвернулся и засуетился у прилавка. А Люциус подхватил Гарри за подбородок и поцеловал - так же, как тот его в полутёмном коридоре, легко и мягко.
– Ещё раз с днём рождения.
– Ага. То есть, спасибо, - на этот раз света было достаточно, но Гарри бы не взялся определить выражение, с которым Люциус смотрел на него. Поэтому он просто потёрся о его пальцы и, повинуясь непонятному порыву, тронул раскрывшуюся ладонь губами. Теперь на лице Люциуса совершенно отчётливо проступило изумление, но он ничего не сказал, только кивнул на прощание и шагнул в камин. Летучий порох при этом брал левой рукой, а правую держал так, словно пытался унести в горсти что-то маленькое. Гарри проводил его взглядом, ошалело потряс головой и, половчее перехватив свои пакеты, ввалился в камин.
Ни один из них не заметил, как на вороватой физиономии продавца расплылась довольная улыбка.
* * *
Оказавшись в гостиной, Гарри первым делом вскрыл «подарок» Люциуса. Это оказались часы в виде домика с маленькой дверцей над циферблатом. Гарри повесил их над камином, а сам принялся разбирать и подписывать подарки. Он с головой ушёл в это занятие и чуть не подпрыгнул, когда за спиной раздался мелодичный звон. Дверца «домика» отворилась, и пружина вынесла вздорного вида птичку.
– Ку-ку!
– неожиданно громко проорала она.
– Ку-ку, ку-ку, ку-ку!
Гарри плюхнулся на софу и рассмеялся: очень уж забавно смотрелись безумные часы в его роскошной гостиной. С последним «Ку-ку!» птичка убралась обратно, лишь на долю секунды разминувшись со взъерошенным комком перьев, врезавшимся в циферблат, - в Элоизе проснулся охотничий инстинкт. Она взгромоздилась на крышу домика, всем своим видом показывая, что добыча не уйдёт.
– Удачи, - пожелал Гарри.
Остаток вечера они развлекались вовсю. В конце каждого часа Элоиза бросалась на кукушку, но птичка оказалась магической. Она ловко уворачивалась и при этом куковала самым нахальным тоном. Гарри хохотал. Лучшего подарка Люциус при всём желании бы не придумал. Когда обезумевшая Элоиза попыталась подцепить дверцу клювом, он сжалился и отозвал её.