Пароль - Балтика
Шрифт:
Тяжело терять боевых друзей в бою. Еще тяжелее" когда это случается после боя.
Седьмого марта сорок второго года Михаил Плоткин" Рысенко и стрелок-радист Кудряшов возвращались иа района Хельсинки. Остались позади "мессершмитты" прожектора, зенитный огонь. Под крыльями - наша территория. И вдруг висевший в хвосте бомбардировщик Бабушкина, потеряв, видимо, ориентировку, рванулся вперед под винты ведущего, и два самолета, разрушаясь" полетели вниз. Погибли Плоткин, Рысенко, Кудряшов ж штурман ведомой машины Надха.
Героя Советского Союза гвардии майора М. П. Плоткина хоронила вся Балтика. По Невскому прошла многотысячная процессия, в рядах которой были авиаторы,, моряки, бойцы Красной Армии, рабочие предприятий.. Впереди шли командующий флотом
Тяжелейшее испытание выпало в этом полете и на долю воспитанника полка Василия Лучникова.
Над военно-морской базой противника осколком повредило рацию. Когда пересекли линию фронта, Лучников сбросил парашют, чтобы было удобнее ремонтировать рацию, и взял отвертку. В эту минуту раздался треск, и бомбардировщик стал разваливаться. Василия без парашюта выбросило из фюзеляжа. Тысячу двести метров он летел в плоском штопоре. Когда земля стала ближе, Василий выбросил в сторону правую руку. Штопор прекратился. Последней мыслью было упасть так, чтобы не удариться головой. Если есть один шанс из миллиона - надо попытаться использовать его.
Он попал в глубокий снег, прикрывший топкое болото, и остался жив. Но на этом испытание не кончилось. Операция, которой Лучников подвергся после своего фантастического падения, стоила стрелку-радисту ступней обеих ног и кистей обеих рук.
Командующий Краснознаменным Балтийским флотом В. Ф. Трибун в госпитале в присутствии Преображенского и Ефремова вручил Лучникову награду за доблесть и геройство, проявленные во многих боях, - орден Красного Знамени.
Василий долго кочевал по госпиталям. Много читал. Закончил десятилетку. Сдал экзамены в Московский юридический институт. Четыре года спустя дипломированный юрист Василий Лучников в Ленинградском районе столицы был избран народным судьей. Затем он много лет возглавлял отдел кадров одного крупного московского треста. У Василия хорошая, дружная семья. Еще когда учился, познакомился Василий с Леной - студенткой педагогического института. Сейчас Елена Дмитриевна - директор средней школы. Дочь Лучниковых Ирина научный сотрудник Физического института Академии наук СССР, сын Александр инженер...
Но все это было через годы, а тогда, в марте сорок второго, война продолжалась. Третью гвардейскую Краснознаменную вел в бой Иван Борзов.
В бой летят коммунистами
На партийном собрании по боевой характеристике принимали в члены партии Ивана Борзова и Николая Иванова.
Оба дрались с первого дня войны. Отвага Борзова служила примером летчикам. Воздушным стрелком начал Отечественную сержант Николай Иванов, потом заменял раненых и погибших штурманов, а когда Борзов после гибели М. Н. Плоткина принял командование третьей Краснознаменной эскадрильей, Иванов занял место в штурманской кабине дальнего гвардейского бомбардировщика.
Слово попросил член партийного бюро Герой Советского Союза Петр Ильич Хохлов.
– У пехотинцев есть правило, - сказал флаг-штурман, - в разведку брать только самых стойких и самых честных, чтобы не подвели. Если бы мне довелось идти в разведку на самое опасное дело, я бы хотел быть вместе с Иваном Ивановичем Борзовым, с Николаем Дмитриевичем Ивановым...
Борзов и Иванов были единогласно приняты в партию,
...Раздалась тревога. Борзов и Иванов летели в бой коммунистами.
Потери в полку возросли. Особенно остро встала штурманская проблема. Случалось, штурманы, вернувшись с боевого задания на одном самолете, сразу вылетали в составе другого экипажа. Пошли навстречу и капитану Д. Д. Бородавка: он получил возможность летать на боевые задания. Хохлов знал, как Бородавка мастерски работал с картой и навигационными инструментами, хорошо стрелял из пулемета. И летал он смело. А после вылетов начальник штаба отрабатывал документы проведенной операции и готовил материалы к следующей.
Одним из умелых штабистов был коммунист Д. Д. Бородавка. В докладах таких опытных летчиков, как Борзов, Дроздов, Пятков, он умел найти то, что помогало быстрее войти в строй молодым; у новичков обнаруживал сходные ошибки и на разборах мог дать наставления в советы, исполнение которых летчики считали для себя обязательными.
В боях люди узнаются быстро. Борзов каждого летчика оценивал в опасной обстановке. Были они совершенно разными по характеру. Николай Иванов многим казался бесшабашным. Разгонин - застенчивым парнишкой. Пяткова считали чрезмерно осторожным, кое-кто даже его называл "инструкцией". Бывало, прогреваются двигатели, ведущий запрашивает о готовности, все отвечают "готовы", а Пятков ровным голосом докладывает:
– Еще минуту положено на прогрев.
– Ну и буквоед, - скажет ведущий.
Но Пятков не был буквоедом. Он прекрасно пилотировал и прекрасно знал материальную часть. И ЧП с ним не случалось, потому что видел он в инструкциях и наставлениях документы, помогающие точно выполнить боевое задание.
Пятков родом из Донбасса, комсомолец с двадцать восьмого года. В двадцать лет приехал в Москву, на отлично закончил первый курс института иностранных языков и... поехал в Ейское училище морских летчиков. Овладел самолетами У-2, Р-5, МБР-2. С 1936 года служил в 105-й бригаде на Балтике, летал на ТБ-1 в варианте торпедоносца: зимой - на лыжах, летом - на поплавках. Во время финской Борзов и Пятков воевали в соседних частях. Вместе получили и награды - ордена Красного Знамени. А с сорокового, когда эскадрилья, в которой служил Пятков, была передана в Первый полк, Борзов и Пятков одновременно отрабатывали учебные задачи. За три дня до начала Великой Отечественной войны Борзов поздравил Алексея с принятием в члены партии. Вместе и войну встретили и были в той группе, которая совершила первые боевые вылеты в море. В начале войны Пятков летал с Захаренко, Волковым, Уткиным, Серебряковым. Но больше всего - с Евгением Шевченко. Однажды в крупном промышленном центре противника балтийцы атаковали воинский эшелон. Прожектора схватили самолет. В кабине стало светло, как днем. Осколки застучали по фюзеляжу и крыльям. Борзов, бомбардируя соседний эшелон, видел, как Пятков и Шевченко дважды выходили на боевой курс, обрушивая на противника бомбы.
Эшелоны, подожженные Пятковым и Шевченко, Борзовым и Котовым, полыхали до утра.
Весна сорок второго на Балтике была дружная, теплая и радовала ленинградцев, которые, наряду с голодом, бомбежками и артобстрелами, испытывали и леденящую стужу давно не топленного жилья. Л балтийским летчикам весна несла новые трудности. Аэродромы, не имевшие твердого покрытия, раскисли. Лишь ценой огромного напряжения удавалось держать в готовности узкие короткие полосы, с которых взлетали наиболее подготовленные летчики, чтобы уничтожать вражеские дальнобойные орудия, обстреливающие Ленинград.
Когда вскрылся Финский залив, начались полеты в море. Движение судов противника становилось все более интенсивным, и Первый полк должен был этому противодействовать. 2 июня Андрей Ефремов и штурман Владимир Соколов на бреющем пролетели над Финским заливом, затем набрали высоту и, планируя, атаковали транспорт, стоящий в военно-морской базе. Тысячекилограммовая бомба Ефремова поразила транспорт водоизмещением 8000 тонн. Александр Дроздов, летевший следом, видел, как судно перевернулось и скрылось под водой. По самолету Ефремова били зенитки. Дроздов воспользовался тем, что противник сосредоточил внимание на самолете Ефремова, сам пошел в атаку и поразил танкер. В нем оказался бензин. Возник пожар, затем раздался такой силы взрыв, что самолет Дроздова подбросило. Зенитки поставили огневую завесу, чтобы балтийцы не могли уйти в море. Однако Дроздов снизился до бреющего и вырвался из базы без единой царапины.