Паромщик

Сандему Маргит

Мужчины лишь посмотрели на нее, но начали двигаться вперед к середине зала. Ульсена посадили присматривать за женщинами.

Пристав Свег уже открыл первую из множества дверей; они вошли в старую, заброшенную спальню. Перед собой в гротесковом мираже Бенедикте увидела замок Синей Бороды со всевозможными несчастьями, таившимися за закрытыми дверями.

С неприятным чувством она вошла вслед за приставом в маленькую, душную комнату. Трое связанных женщин в зале осыпали их градом таких слов и выражений, которые, как думала

Бенедикте, женщины просто не могут произносить. Они ругались, кричали, даже грозили полицией — пока не поняли, что подобная угроза не возымеет действия.

Пристав осветил комнату.

— Нет, ну такого я никогда не видел… — сказал он.

В этой комнате не было видно окон, они были задрапированы тяжелыми бархатными гардинами. Это была потайная комната. Сердце дома.

Здесь не экономили на роскоши. Вокруг белого стола стояли три великолепных стула для отдыха. Были здесь и чудесные сундуки, и комоды вдоль стен, и драгоценный ковер ручной работы на полу.

На столе лежали какие-то большие, рукописные книги. Свег взял одну, раскрытую посередине.

Это оказалась бухгалтерская книга, и последняя элегантно выполненная запись была о том, сколько денег получено за два прошедших дня. Был записан безвкусный обед, ночлег Мартинсенов, но были и деньги за Сисель, которые старухи уже почти держали в руках, но отчасти были вынуждены вернуть. Должно быть, это была истинная катастрофа для такой аккуратной кассовой книги. Им пришлось подчищать чернильные строчки и — ах! ах! — как они, видимо, были разочарованы!

И Сандер, и Бенедикте старались сохранять серьезность. Бедные тетушки!

— Поглядите, — сказал Свег голосом, не предвещавшим ничего хорошего. — Вам не кажется, что эта книга выглядит совсем не так, как если бы она принадлежала трем маленьким, бедным, ангелоподобным старушкам?

Он приподнял крышку одного из сундуков и присвистнул, вытащил ящик из комода и побледнел. Деньги, деньги. Повсюду деньги.

Он покачал головой.

— Именно это притягивает к себе взломщиков. Ну хорошо, не доверять банкам. Но не до такой же степени! Все это таинственное запугивание, эта смертельная битва против вас там в зале — и только ради этого?

Бенедикте наморщила лоб.

— Но это еще не все! Вы разве не чувствуете, что здесь есть кое-что еще? Ах, нет, извините, я забываю, что другие не обладают таким же как у меня ощущением тревоги. На этом этаже еще что-то есть, пристав, и я не могу оставаться здесь далее!

— Ты замечательная девушка, — сказал Сандер упавшим голосом. — И откуда ты все это берешь?

Бенедикте отвела глаза от него, она не была еще достаточно сильна, чтобы выдержать его взгляд. Она слабо улыбнулась.

— Это уверенность, понимаете. Как например, когда соседка ждала ребенка этой весной. Я подумала, что будет мальчик, и была совершенно уверена в этом. Такое абсолютное спокойствие чувствуешь, когда уверена —

и это всегда сбывается. Если попытаешься думать о другом исходе, обязательно что-нибудь помешает. Все будет наоборот.

— У нее родился мальчик?

— Ну конечно! А теперь во мне зреет мучительное беспокойство, пока мы не выяснили все. В этом доме имеются и другие червоточины, мы не разобрались пока до конца. Но я не думаю, что здесь осталось что-то сверхъестественное. Поэтому вы можете открыть остальные двери в замке Синей Бороды сами, без меня.

— Нет уж, спасибо, — сказал пристав жестко. — У меня нет никакого желания убивать здесь время. Если ты чувствуешь, где прячется болезнь, так веди нас прямо туда! Это приказ.

Для Бенедикте стало неожиданностью, что он поймал ее на слове. Она не привыкла к такому, поскольку встречала обычно лишь насмешки, когда речь заходила о ее необычных способностях.

Они снова вышли в зал. Женщины сидели возле стены под надзором Ульсена. Они исподлобья, испуганно смотрели в сторону группы во главе с приставом. Бенедикте остановилась и прислушалась к себе, воспринимая испуг теток, определяя его направление.

Еще одна дверь…

Она нерешительно шагнула к ней. В тот же миг дамы устроили адский спектакль, в гневе перекрикивая друг друга. Они были взволнованы и не понимали, что таким образом направляют Бенедикте по верному пути.

Но она и не нуждалась в их помощи. Она ощущала поверхность двери, заметила сильные вибрации.

— Идите сюда, — сказала она, чувствуя себя неважно. — Здесь… Здесь еще один человек!

— Что еще за черт? — сказал пристав.

— Точно. Я ощущаю исходящий оттуда безотчетный страх. Нечистую совесть. Опасение… опасение быть обнаруженным.

Женщины ужасно закричали, Бенедикте старалась не слышать их презрительных слов.

Дверь была заперта, но это не помешало приставу Свегу. Он быстро обнаружил ключ, спрятанный наверху на дверном косяке, и открыл.

Крайне странный запах, чтобы не сказать зловоние, встретил их. Человеческие запахи смешивались с небывало сильным запахом духов.

— Освети комнату, Сандер, — сказал Свег, и они услышали жалостливое всхлипывание из темноты.

— Я ничего не сделал, я ничего не сделал, не позорьте меня перед всеми, я ничего не мог с этим поделать…

Свет выхватил из темноты комнату с большой, удобной кроватью. По расчетам Бенедикте, эта комната должна находиться как раз над коричневым салоном. Она прикрыла глаза, сглотнула, затем снова открыла их.

Довольно молодой мужчина сидел, скорчившись, на кровати в дальнем углу комнаты. Он был полуобнажен, одет только в нижнюю рубаху, и по его выражению лица было легко понять, что он не совсем нормальный. В нем было нечто, переходившее границу рассудка.

— Полиция… полиция… — испуганно повторял он.