Партизанская искра
Шрифт:
С затаенной тревогой следила за посевами и Соня. Но она боялась, что все посаженное взойдет, и тогда задание подпольного комитета не будет выполнено.
— Почему вы волнуетесь, Андрей Игнатьевич? — спросила Соня агронома, сама с трудом сдерживая волнение. — Ведь семена здоровые, протравка проведена по всем правилам.
— Да кто его знает, — промычал Николенко, — все как-то думаешь…
Он не договорил, но Соня поняла, что у агронома есть какие-то причины для волнения, которые он скрывает от помощницы.
Сама
Соня шла на поле, едва поспевая за агрономом.
Верхний слой пушистой земли успел уже подсохнуть, но был гол. Они прошли по всему участку вдоль, поперек и наискось, присматриваясь, не показываются ли всходы.
Николенко присаживался на корточки, поковыривал пальцем землю и сокрушенно чмокал языком.
— Не видно.
— Может, рано еще? — замечала Соня, ликуя в душе.
— Нет, пора. Восьмой день сегодня. Погода теплая, и земля достаточно прогрета.
— Я надеюсь, — подтверждала помощница.
— Ага, вот он! А ну-ка, иди сюда! — воскликнул агроном.
У Сони закружилась голова. Она подошла поближе. В маленькой разрытой луночке пробивался из арбузного семечка нежный росток.
Агроном копнул рядом, и там лежало проросшее семечко.
— Всходят мои кубанцы! Ай-да краснодарцы! — громко и весело заорал агроном. — Ты довольна?
— Очень, — пробормотала девушка, боясь потерять самообладание. — А как же, конечно, довольна, Андрей Игнатьевич, ведь тут и моя работа есть.
Соня говорила внешне спокойно, но сама чувствовала, как темнело в глазах, дрожали пальцы рук, ноги подкашивались. Ей хотелось сейчас повалиться на землю и разрыдаться от отчаяния.
— Ой, — тихо простонала она и опустилась на землю.
— Ты что? — спросил агроном.
— Нога подвернулась. Это у меня бывает. В детстве вывихнула, и вот до сих пор…
— Полежи, отойдет, — посоветовал агроном и пошел бродить по участку.
— Ну, кажется, все пропало, ничего не вышло. Теперь уже ничего не поправишь, — горевала Соня. Она сидела, обхватив руками голову, и тихо раскачивалась.
«Неужели в справочнике неправильно? Нет, не может быть, чтобы в книге… Это же ведь наука. Может, семена такие стойкие?
Пока Соня сидела, теряясь в догадках, Николенко ходил по грядкам. Он часто присаживался на корточки, ковырял землю, причмокивая языком и бормоча себе под нос.
Все еще поглощенная мыслью о своей неудаче, Соня услышала шаги и подняла голову. Над ней стоял, широко расставив ноги, казавшийся непомерно огромным Николенко. Он был встревожен.
— А ты знаешь, семена-то ни к чёрту…
— Как? — встрепенулась Соня. — А это? — она указала на свежие пятнышки земли.
— Взойдут отдельные. Может, на сто семечек одно.
— Не может быть! — стараясь скрыть радость, воскликнула Соня. Но агроном, видимо занятый своими мыслями, не заметил оживления девушки.
— Подождем еще дня два-три, а там увидим…
Весь следующий день, воскресенье, Соня провела дома. Её подмывало побежать в Крымку на участок, взглянуть, как всходы. С этим желанием она несколько раз выходила из дому, но тут же возвращалась, боясь ненароком встретиться с агрономом и вызвать подозрение.
Бабушка Федора, души не чаявшая во внучке, была встревожена её странным поведением. И, как всегда бывает в таких случаях со старыми людьми, решила, что Соня больна.
— Я тебе мяты заварю.
— Не хочу, бабуся.
От всех целебных бабушкиных средств Соня наотрез отказалась.
— Ну, молока выпей.
— Молоко можно.
В понедельник утром, отказавшись от завтрака, Соня побежала в Крымку.
Агронома она застала в лаборатории. Мрачный, как туча, она сидел над ящиком с землей, из которого торчало несколько стебельков помидорной рассады.
Соня остановилась у двери, не решаясь пошевелиться. Её охватила тревога, что агроном, может быть, подозревает её.
«Чего же он молчит? — думала девушка. — А может, накапливает гнев, чтобы со всей силой обрушиться на неё? Нет, в таких случаях не ждут».
Соня тихонько кашлянула. Агроном обернулся.
— Доброе утро, — поздоровалась Соня.
— Все к чёрту! — вместо приветствия глухо прогудел Николенко. Он безнадежно махнул рукой. — Лопнуло наше дело, как мыльный пузырь.
— Как же теперь? — спросила Соня.
— А вот так же. Придется ответ держать.
Разошлись начальник с помощницей, больше ничего друг другу не сказавши на прощание. Агроном знал, что с гибелью семян умерла и опытная ферма, а вместе с ней и все его надежды.
Совсем иначе чувствовала себя Соня. Выйдя из лаборатории, она побежала к Поле и все рассказала ей. Весь день девушки провели вместе. Под вечер, когда молодежь Крымки вернулась с работы, Соня доложила экстренно собравшемуся комитету, что задание выполнено.
Парфентий крепко пожал руку девушки.