Партизаны Подпольной Луны
Шрифт:
Ненадолго пришедший в себя Северус снова завалился спать, как только одежда была снята с него Раздевающим заклинанием, первым пришедшим Гарри на ум.
Он уложил так и не пообедавшего Северуса отдохнуть в недолгом, голодном сне, а когда любимый пробудится, тут ему и вкусная каша с бараниной, и пол-яичницы, к сожалению, совсем уже холодной, но не просыпай обед! Будет знать впредь, как расходовать магическую ауру. А то, блин, догоним и перегоним! Сдадим досрочно! Ну, куда эти устареллы годятся? Только лазилю под хвост, а, может, и простому маггловскому коту,
Внутреннее убранство замка было завершено ещё за пять дней, зато казалось крепким и… напоминало настоящий Хогвартс. У Северуса, обходившего в «своём» времени в патрулировании коридоров весь замок, сохранилась в зрительной памяти вся внутренняя начинка. Был и Большой Зал, и вращающиеся лестницы под заклинанием «Veresatilis scaelae»,* * хоть и из области Тёмных Искусств, как объяснил Северус, зато действенным, ведь лестницы будут вращаться и после их отбытия в «своё» время, и все коридоры, даже Запретный, который они вместе начинили своеобразнейшей магией. Особенно постарался профессор, «населивший» несчастный коридор половиной известных «тёмных» заклинаний.
На вопрос Гарри: «Зачем всё сие?», Северус ответил с достоинством истинного мастера своего дела:
– Теперь студенту каждому, по глупости ребяческой забравшемуся сюда, мерещиться вопли, стоны, крики, душу леденящие будут, словно с десяток человек пытают разом. Тако студент нерадивый сей убоится и выскочит вон, да ещё и другам своим расскажет об ужасах сих.
– Зачем же вовсе создали мы коридор сей, столь пугающий, что даже я после слов твоих, о Северус, не восхочу оказаться в нём?
– То, что для отпугивания студентов шкодливых сотворил я на словах, затеял на самом деле я ради нас с тобой, Гарри мой Гарри.
Ибо надежду имею я посредством Коридора сего Запретного для всех, но для нас и господина Директора Дамблдора безопасного, пробраться сквозь толщу веков в истинное время «наше».
Разъясню далее я. Из Запретного Коридора сего попали мы с госпожою МакГонагал, разнимая дерущихся не на жизнь, но насмерть уж студентов, во время сие, и произошло событие то без месяца год тому. Честно скажу, что не ведаю о Минерве я, ибо сбежала в Лес Запретный она, в племени пиктском меня оставив, на кое напасть собрались воины х`васынскх`, пешие и на колесницах, по образу ромейских лёгких сделанных. В колесницы сии запустил я Сногсшибателей несколько, и устрашились варвары, род же нечестивый сей под властию вождя военного был народца х`васынскх` всего…
Впрочем, не интересно сие.
Важно лишь, что оскорбил и унизил меня маггл недостойный сей, опоив травой некой и…
Сие тоже не интересно.
– Но мне же интересно, о Северус… возлюбленный мой!
Поттер на пробу осмелился назвать именем ласковым любимого, расшерстившегося так, что и близко не подойдёшь.
Но Снейп не заметил такого обращения, либо… проглотил, не подавившись.
– Сие решать одному лишь мне, что рассказывать тебе, о Гарри мой Гарри, а что опустить можно. Поверь, всё, о чём не говорю я, не достойно воспоминания даже.
Профессор
– Лжёшь ты мне, о Северус мой, колючий, уже не куст розана ароматный, но кактус голый, некрасивый. Таким перед глазами моими предстаёт лжец каждый, - смело ответил неотвязный Гарри.
– Да как смеешь обвинять ты меня, графа Снейп, во лжи!
– Поклянись лучше именем своим, что ни в чём не солгал ты в рассказе кратком своём, - исхитрился Поттер.
– Твоя взяла, о Господин мой Поттер хитрющий, вот уж извернулся, да подловил старика!
– на вульгарной латыни проговорил Снейп, весело рассмеявшись.
Он быстро отсмеялся и сказал уже очень серьёзно:
– Гарри мой Гарри, всё равно не услышишь ты то, что рассказывать не собираюсь я. Ибо не Легиллимент ты, не дано тебе сего, и бояться чтения воспоминаний собственных не стану я. А рассказываю тебе я просто, не вдаваясь в детали излишние, отягчающие и без того запутанную историю, коих воистину множество великое суть. Коль необходимо было тебе узнать их, не медля рассказал я абсолютно всё. Но после возвращения удачного… твоего во время «наше», позабудешь ты всё, что говорил я тут тебе. И обо мне, и о… Квотриусе погибшем позабудешь, даже о годах рабства своего, как и о происхождении шрамов на теле своём, забудешь ты всё.
– Да неужели забуду я тебя, о Северус, колючка моя, коли перенесёшься ты сквозь время вместе со мною?
– смеясь, воскликнул Гарри на народной латыни.
– Без тебя, один, никуда я не пойду, ни на фиг, ни во время «наше».
Профессор не обратил внимания на некоторую смешную, но терпимую грубость высказывания и торопливо закончил:
– Ежели не веришь ты мне, о Гарри мой Гарри, распоясавшийся не в меру, ничего боле рассказывать не стану я. А солгал тебе я лишь в словесах своих о не интересном, ибо любопытен ты чересчур. Более тратить время на разговоры некогда нам.
Набирать пора нам первый курс волшебников юных и искать Основателей, дабы возглавили они четыре Дома Хогвартса.
– Ну, наконец-то! Снова «Хогвартс»!
– подумал с облегченьицем Гарри.
– А разве сами мы не есть истинные Основатели Хогвартса, о Северус… любимый паче меры?
– В каком-то смысле, да, но всё же надеюсь я, хоть и на не скорое, возможно, связанное со взрослением и воспитанием сына, как волшебника достойного, возвращение моё… много после тебя…
– Что ж, стану тоже я воспитывать… сыновей многих твоих, о Северус, покуда не соскучишься ты по времени «нашему» окончательно, хоть бы и состарившись. Всё равно останусь я с тобою, среброглазая душа моя.
– Да откуда научился ты словесам превосходным таковым?
Пределов изумлению Северуса не было, как и… силе мгновенно вспыхнувшего желания. Он прижал к себе юношу и поцеловал, тот запустил руки в прекрасные, иссиня-чёрные волосы любимого и принялся нежно перебирать пряди, едва отвечая на его страстные поцелуи.