Пассажир без билета
Шрифт:
На веревке сушились пеленки. На полу у окна темнела груда старого тряпья.
Неожиданно в ней что-то зашевелилось, показалась взлохмаченная голова Абашкина. Он оперся на руки, поглядел на Левку осоловелыми глазами и повалился обратно в тряпье.
— Паша! — крикнул Левка, поставил на пол чемоданчик и бросился к Абашкину. — Пашенька!
Он долго тряс Абашкина за плечи, тер уши. В это время открылась дверь и вошла Валерия с дочкой на руках. Увидев Левку, заплакала.
— Счастье, что ты приехал! Запил Пашка! Ничего не слушает. С работы выгнали, никуда не принимают. Хоть бы ты заставил его заняться делом. Живем без гроша.
Левка
— Как же я тут помещусь у вас? Вам самим тесно!
— Никуда я тебя не отпущу! Ты будешь спать на ящике, мы — на койке...
Громко, во весь голос заплакала девочка. Абашкин очнулся, приподнял голову, тупо посмотрел на дочь, перевел взгляд на Валерию, потом на Левку, долго, пристально глядел, не узнавая.
— Паша... Это я, Паша...
— Ты, что ли?
— Я, — обрадовался Левка. — Я, Пашенька, я! Приехал я, Паша! Вот я и приехал!
— Ах, приехал... значит, приехал... — повторил Абашкин, по-прежнему не узнавая Левку. — А раз приехал, тогда что надо сделать? Выпить! Пойдем выпьем?.. А?.. Ну, хоть по сто? Хоть по пятьдесят!.. А?..
Глава VI
Новые беды
Пригородный поезд трясло. Дуло в щели. За окнами вагона — непроглядная темь.
«Больше пригородными поездами на концерты ездить нельзя, — думал Левка. — Надо садиться в поезда дальнего следования. В них теплее. И билеты проверяют реже».
Левка поежился, подул на пальцы, спрятал их под мышками. Вагон покачивало сильней и сильней. Соседи-колхозники громко, гортанно о чем-то спорили. Пианист, певица, чтец сидели тихо. Видно, тоже устали после концерта. Левка закрыл глаза.
Ему вспоминался день приезда в Тбилиси, серные бани, приход к Абашкиным. Как давно это было!.. В тридцать восьмом! А на дворе уже конец тридцать девятого! Левке уже пятнадцать, шутка сказать! В кармане — бумажка, обтрепалась по краям. Сколько раз рвалась, вся клеена-переклеена! Буквы стерлись: «Осинский Лев — внештатный артист филармонии. Жанр — «каучук»... Внештатный... Вот и работает Левка без гарантий, а от случая к случаю... А нет выступлений, так приходится открытки рисовать, торговать ими на рынке или около почты. Или еще как-нибудь промышлять, изворачиваться. А промышлять все трудней — холод на улице. Холод, а как Левка одет?
Увидел бы сейчас Дойнов, обрадовался бы: «Так тебе и надо, чмур упрямый! У меня уже другой пацан есть. Не хуже тебя! И не в тряпье, как ты, а в новой матроске и шляпе ходит! Не захотел, дурак, настоящим артистом быть, с «великим мастером» связался! Многому этот спец тебя научит! Не получается ваш номер! И не получится».
Кто-то тронул Левку за плечо.
— Твой билет, мальчик!
Левка открыл глаза. Никакого контролера. Это пианист решил подшутить. Смеется:
— Приехали, Левка! Тбилиси! Пашке кланяйся!
Дрожа от холода, он сел в трамвай. Билета не купил. Увидел издали контролера, соскочил на ходу, пошел пешком. Проходя мимо цирка, остановился. У входа стоял огромный щит.
ТБИЛИССКИЙ ГОСЦИРК. СКОРО! ОТКРЫТИЕ СЕЗОНА
ГАСТРОЛИ ВТОРОГО КОЛЛЕКТИВА ГОСЦИРКА
ПОД ХУДОЖЕСТВЕННЫМ РУКОВОДСТВОМ
И ПРИ УЧАСТИИ
заслуженного артиста РСФСР
А. АЛЕКСАНДРОВА-СЕРЖ (орденоносца)
Все артисты — участники выступлений
на Всесоюзной сельскохозяйственной
в 1939 году.
ХВОЩЕВСКИЙ И БУДНИЦКИЙ
акробаты-эксцентрики
Заслуженный артист РСФСР и Грузинской ССР
клоун АЛЕКС ЦХОМЕЛИДЗЕ
Николай ТАМАРИН (музыкальный жонглер)
ДЕРИНГ-ГАЛИЦКИЕ (эквилибристы на лестницах)
СИЛАНТЬЕВЫ (воздушный полет)
БРАТЬЯ ВОЛЖАНСКИЕ (крафт-акробаты)
БИРЮКОВЫ-КРУФФИ (акробаты на турниках)
ТРУППА ВОЛЖАНСКИХ (люди-лягушки)
СЕМЕЙСТВО СЕРЖ (жокеи-рекордсмены)
и другие номера
ПЕРЕД НАЧАЛОМ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
ПАРАД-ПРОЛОГ
Участвует вся труппа.
В случае заболевания артиста, или выходного дня
артиста, или по техническим причинам дирекция
оставляет за собою право отмены номера или
замены одного номера другим.
НАЧАЛО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ В 8 час. 30 мин. ВЕЧЕРА
Левка несколько раз перечитал афишу. Прибежав к Абашкиным, он рассказал о приезде труппы.
— Скорей поправляйся, Паша, будем репетировать без устали, чтобы показать наш новый номер. Могут принять, если понравимся!
— Нечему еще нравиться, — возразил Абашкин. — Ничего не готово. Ничего не получается.
— Ты, я вижу, совсем руки опустил, — вмешалась Валерия. — Что значит не получается? Надо больше работать, и получится!
— С ног валюсь, а ты говоришь: работать! Слабость у меня, нервная трясучка! Булавы из рук валятся!.. Мне уже не поможешь! Петля у меня! Понимаешь — петля!
— Не надо пить! — закричала Валерия. — Не будет никакой петли!
— Не на свои пью! Не перевелись еще у Абашкина поклонники в Грузии! Есть ценители таланта...
Наутро они поднялись рано.
— Я в филармонию, Паша! Пойдем со мной?
— Нет. У меня есть дела в городе. Насчет иллюзионной аппаратуры. Свидание со специалистом.
Абашкин вырядился в черный костюм, надел галстук, пальто, ушанку. Они вместе вышли на улицу и разошлись в разные стороны. Левка пришел в филармонию, дождался приема к директору.
— Я к вам с просьбой: нельзя ли концерты в черте города иметь... Хоть немножко...
— Ладно, попробуем. Но на много не надейся! У тебя не такой номер, с которым можно работать на больших площадках! Балаганом пахнет! Филармония — очаг культуры: лекции, концерты. И вдруг... «человек-змея»! Да и приодеться тебе не мешает! Не на артиста похож, а на беспризорника! И еще! Будешь «зайцем» кататься, позвонят еще раз из милиции — уволю! Так и знай!
Директор посмотрел на часы. Левка понял, что разговор окончен, и вышел из кабинета.
— О чем беседа шла? — спросил в коридоре Левку пианист. — Что кислый?
— Я не кислый! С чего же киснуть, когда директор решил прибавить мне ставку, похвалил номер и обещал давать концерты только на больших столичных площадках!
— Ну?
— Вот вам и ну!
В этот же день Левку ожидала новая неприятность.
— Не велено тебя больше пускать, — сказал ему в проходной привратник.
— Как так не велено? — растерялся Левка.
— Очень просто. Комендант узнал — ругался. Без прописки живешь, без документов! У нас не ночлежка! Так что поворачивай оглобли, парень!