Пастух для крокодилов
Шрифт:
– А что, вполне могли изгнанниками оказаться! В Индии ведь тоже всякие распри были, кому-то бежать приходилось! Или даже...
– охваченная внезапной мыслью, Кира дернула головню из огня, прошлась мимо ниш, освещая статуи.
– Нет, там мужики одни, - сообщила с явным разочарованием.
– А ты, конечно, хотела богиню Кали найти, - прищурился Богдан лукаво.
– Как ты угадал?
– Элементарно, радость моя. Есть стандартный набор страшилок про Индию, куда обязательно входит твоя любимая богиня!
– Послушайте, господа телохранители, - встрял Суханов, с укоризной в голосе.
– Вы бы изъяснялись попроще
– Прошу прощения, Дмитрий Константиныч. Просто моя уважаемая коллега наслушалась баек времен британского колониализма и пытается ощутить колорит эпохи.
– Хочешь сказать, что сейчас там в это не верят?!
– Верят, конечно. Даже храм имеется, в городе с говорящим названием Калькутта. Я про то, что людоедские ритуалы вряд ли дожили до наших дней. Вообще, романтизма в нынешней Индии - не больше чем в России, клянусь. Обыкновенная страна, идущая по западному пути развития. Индусы дерутся с мусульманами в Джамму и Кашмире, террористы убивают премьеров, активно развивается промышленность и туристический бизнес. Всё как везде.
– Скучно, - поморщилась Кира.
– И между прочим, та богиня вовсе не людоедская, ей просто жертвы человеческие приносили.
– А добывались эти жертвы целой сектой негодяев, именующих себя "тугами" или "обманщиками". Работа у них такая была - бродить по всей Индии, отыскивать лохов и душить во славу многорукой красавицы.
– Опять ты все примитивизируешь!
– Это ты все усложняешь, дорогая. Мне вот кажется, что если залезть в прошлое лет на тысячу назад, обязательно найдешь там зачинателя любых кровавых культов - обыкновенного человека. Придурка, вроде Куо Шинг Лая, который дико нуждается в любви или страхе и готов ради этого кучу народу перебить. Да, кстати... мне вот интересно, как ты нашего Повелителя смогла одурачить? Хитрый, вроде, был мужик, осторожный...
– еще не договорив, телохранитель пожалел о вопросе - глаза девушки заледенели, вдруг, совсем как ТОГДА, губы сжались в упрямую складку.
– Все вы хитрые, до поры, до времени, но сущность ваша, кобелиная подводит! Извините, Дмитрий Константинович, я не про вас!
– Почему это?! Хочешь сказать, что я уже староват!?
– Еще раз извините, - усмехнулась девушка без малейшей веселости.
– Вспомнила тут просто...
Разговор на этой ноте угас, и остаток вечера провели в молчании, думая каждый о своем.
Дежурство Богдана пришлось опять на "ночную смену" - привык уже встречать рассветы бодрым и отдохнувшим. Сидел, подбрасывая деревяшки в костер, потом захотелось свежего воздуха. На улицу вышел. Стихия давно унялась, мокрая ночь дышала теперь густейшим хвойным ароматом. Первые лучи солнца выбились из-за сопок, очертив перевал. Красота неземная, в общем.
Замечтался Богдан, расслабился и не сразу отметил сознанием новый звук. Напрягся, прокручивая "пленку" назад. Всхлип! Тихий, короткий, будто нож к горлу приставили...
Кира замерла у костра в скованной позе, глядела неотрывно на что-то рядом. Живое что-то, колышущееся вправо-влево. При виде Богуславского вздрогнула, раскрыла рот в беззвучном крике.
– Тих-хо, - прошептал телохранитель.
– Лежи и не двигайся. Вот та-ак.
Ствол пистолета покачивался уже плавненько, в такт чужим движениям, глядел на едва различимый во мраке "капюшон". Кобра, вообще, змея спокойная, без причины кидаться не будет. Ползла себе на охоту, или с охоты, а то и вовсе
Неслышная, но пугающая борьба нервов затянулась на пару минут и закончилась вмиг. Змеюшка свистнула еле слышно, "капюшон" сдулся, живая веревка скользнула в дальний угол храма. Спустя еще мгновение девушка метнулась к выходу, угодив в объятия Богдана.
– Ну, всё, пошумели, и хватит, - прошептал тот, прижимая горячее тело и ощущая закономерное волнение.
– Она не вернется, отвечаю!
Кира его эмоции ощутила тоже, отстранилась смущенно.
– Богдаш, а ты почему не стрелял? Боялся в меня попасть?
– Честно? Патрон не хотелось тратить. Да и змею убивать незачем - знал, что сама уйдет.
– Ну, ты молодец! А в курсе, сколько у меня нервных клеток сгорело за эти минуты?! Кобру тебе жалко, а меня?!
– Да вы мне обе нравитесь. Обе красивые, как родные сестры...
– он едва увернулся от оплеухи, притянул коллегу к себе и поцеловал - крепко, взасос. Пару мгновений Кира дергалась возмущенно, потом сдалась, на милость победителя. Тогда он ее отпустил. Улыбнулся, глядя в глаза, читая там нечто, вполне понятное.
– Ты хам, Богуславский!
– Знаю. Тем и живем.
– Что за шум, а драки нет?!
– подал голос разбуженный Суханов, заставив телохранителей отшатнуться друг от друга.
– Вы чего это там, молодежь?!
– Мы тут совместными усилиями змею ищем, - пояснил Богдан, направляясь в дальний угол храма.
– Вот они, врата местного серпентария! Змейка у нас необычная, в теплотрассе живет, почему-то. Коллега, иди, глянь.
– Я с тобой не разговариваю!
– А разговаривать не обязательно, просто посмотри. Между прочим, считается, что такие вот подвальные кобры охраняют зарытые клады. Та самая романтика, которой тебе недостает!
– Туда что ли лезть предлагаешь?
– усмехнулась Кира, останавливаясь над небольшим отверстием в полу.
– Как-то оно меня не вдохновляет!
– Меня, признаться, тоже. Дмитрий Константиныч, а вы на это как смотрите?
– Я пас, господа. Опыт моей ранней юности доказывает, что в подвалах нет ничего, кроме заразы и неприятностей. Клады в наше время все больше на швейцарских счетах хранятся.
У самого Богдана, признаться, мелькнуло жгучее, полудетское желание ПОПРОБОВАТЬ таки. Найти ход в подземелья, обнаружить там человеческий скелет, указующий перстом на зарытые сундуки и кувшины, а там... Задавил шальную фантазию усилием воли.
– Что ж, время-деньги, если так. Нам остался последний отрезок пути, потому предлагаю завтракать!
"Последний отрезок пути, за которым всяческая романтика уступит место суровому жизненному прагматизму. А не теряем ли мы свой шанс, господа и примкнувшие к ним леди?!"
***
Цивилизацию узрели во второй половине того же дня, оседлав последний перевал. Присели, сняли рюкзаки, разглядывая с недоверием лоскутное одеяло крестьянских полей, прямоугольники плантаций, ленты дорог, по которым сновали туда-сюда юркие автомобильчики. Сколько же времени назад доводилось видеть подобное? Две недели? Три? Месяц? Богдан, попытавшись вспомнить, не справился с этой затеей. Целая вечность отделяла его теперешнего, от расслабленного хлопца, что сошел с трапа в аэропорту города Кухьяб. На прежней работе, впрочем, случалось много чего похуже, а потому эмоции в сторону.