Пастух для крокодилов
Шрифт:
Глава двадцать вторая.
В которой герои достигают большого города
и проникают в него с изнанки
Крытый кузов грузовика - не лучшее место для путешествий в тропиках. Особенно днем, когда брезент раскаляется и дышать под ним затруднительно. Особенно, если набит этот самый кузов гроздьями бананов - зеленых, правда, твердых и почти немнущихся, но доверху ведь набит!
– А ты
– Можно. Потом плохо будет.
– Нет, ну это издевательство, в самом деле!
– заявила Кира гневно.
– При моей-то любви к фруктам! Это как алкаша запереть связанным в ликеро-водочном отделе!
– Были б спички - был бы рай, - отозвался телохранитель цитатой из древнего "наркоманского" анекдота.
– Думаю, к концу пути твоя любовь угаснет сама собой. Есть такое предчувствие.
Опять замолчали. Кузов грузовика - не лучшее место для бесед, особенно если сидеть в нем, согнувшись, удерживая спиною тяжесть фруктового слоя. Самые важные темы давно обсуждены, планы составлены, опасения высказаны.
– Богдан, а ты уверен, что мы в Калайбо едем?
– Я на это надеюсь, Дмитрий Константиныч. По логике вещей, если бананы идут на экспорт, то везти их надо в портовый город, без лишней мороки. Подождем.
Подождали. Через пару часов за стенками кузова начал рождаться звуковой фон, вызывающий у горожанина вполне конкретные ассоциации. Гул автомобильных движков во множестве, клаксоны сигналят, еще что-то шумит. Ритм, возникающий только в местах большого скопления людей и машин, едущих и идущих во всех направлениях одновременно.
– Вот мы и прибыли, - констатировал Богдан, проковыряв ножом брезент. В образовавшуюся дырочку отчетливо просматривались широкие улицы, хаос из машин, велосипедистов и пешеходов. На перекрестках тут и там полисмены в синей униформе, перемежаемые камуфлированными армейскими патрулями.
– Уж не нас ли стерегут?
– спросил себя вслух телохранитель и себе же ответил.
– Много чести, однако. Была попытка переворота, а потому чрезвычайное положение.
О чем сейчас не хотелось думать, так это о вариантах проникновения в порт и посадки на корабль, где переодетых шпиков будет полным полно. Поживем - увидим!
***
К месту окончательного назначения грузовик прибыл вечером, накружившись по городу. Шикарные улицы сменились, постепенно, узкими и грязными, замелькали справа и слева бараки, склады, бетонные заборы с надписями по-английски. Заехав в тупичок меж домами, машина тормознула и загудела клаксоном, а раздавшийся вслед за тем лязг, определенно принадлежал раздвижным металлическим воротам. Еще несколько метров, и вот уже сплошная стена в поле зрения, залитая электрическим светом. Грузовик остановился, двигатель умолк, хлопнула водительская дверка.
– Ну-с, и как мы будем отсюда выбираться?
– спросил Суханов тоном британского лорда, дискутирующего в клубе
– Я так думаю, они сейчас разгружать начнут?
– Сомневаюсь, - припав к отверстию, Богдан разглядывал шеренгу таких же грузовиков, заполнивших огромный склад. В дальней части помещения громоздятся штабеля картонных коробок, между всем этим возятся работяги. Выгружают охапки бананов, пакуют, уносят куда-то.
– Думаю, до нас они раньше чем послезавтра не доберутся, да и то, если круглосуточно пахать. Кстати...
Не зря осекся. "Банановые республики" потому и зовутся таковыми, что главной статьей их дохода является экспорт фруктов. Тут даже не две смены может быть, а все четыре, при этакой дешевизне рабочей силы! Отсюда вывод, что уходить придется подобно актерам с освещенной сцены, только аплодисменты вряд ли последуют. Если не примут за воров и не кинутся догонять, то уж властям сообщат непременно. Источник света здесь, кстати, всего один - прожектор на возвышении...
– Что ты хочешь делать?
– обеспокоилась Кира, глядя на кинжал в Богдановской руке.
– Просто, вентиляция, - клинок чиркнул по брезенту, вспоров его сантиметров на десять.
– Что-то воздуху мне мало, ветер пью, туман глотаю. Если без балды, то пришло нам время сваливать, дамы и господа. Аккуратно, по моему сигналу.
Патронов в трофейном пистолете осталось всего два, постараться надо. Не предназначено это оружие для таких дистанций!
– Я, вообще-то, не снайпер...
– пробормотал Богдан высовывая короткий, толстый ствол в прореху.
Чпок! Блеснула левее прожектора искорка рикошета, горячая гильза ударилась о брезент. Упаковщикам хоть бы хны, знай себе, фрукты ворочают. Делаем поправку, вдох-выдох, остановка дыхания... чпок! Звонкий удар и кромешная темнота.
– Всё, пошли!
Кира высадилась первой, подстраховала снизу пана клиента, а там уже и Богдан ощутил почву под ногами. Огляделся быстро, по-волчьи, потянул Суханова за руку в дальний конец склада, где ни работяг, ни коробок, ни машин. Вот "черный ход" там быть просто обязан - из служебных помещений, прямиком на улицу.
– Коллега, давай в арьергард, - распорядился, нащупывая дверную ручку. Первым шагнул в проем, двинулся вкрадчиво по коридору туда, где горел свет. Столкнулся тут же лицом к лицу с человеком в военной форме, пузатым, вполне азиатской внешности.
– Хой плиат!
– воскликнул тот по-своему (а прозвучало почти по-русски), тараща глаза на военизированных гостей.
– Ты кто такой?
– спросил телохранитель на "пиджике", жестко и требовательно, уловив уже запах крепчайшего перегара.
– Как стоишь перед офицером, сукин сын?! Смирно! Отвечать!
– для убедительности можно бы засветить пузану по морде, но этого не потребовалось. Сайбанец, коротко икнув, вытянулся во фрунт, вскинул руку к козырьку на британский манер и попытался придать голосу должную четкость: