Пастух Земли
Шрифт:
— Раб мёртв, — бросил он.
— Вы его убили? — спросил Бхулак, но Шамья сделал отрицающий жест.
— Нет, конечно, — ответил он. — Сам умер. Я не знаю как. Просто… умер.
Такое Бхулак уже видел.
— Тебе надо посмотреть на него, — продолжал колесничий.
Мёртвый дас мало чем отличался от других своих собратьев — если бы не занимавшая половину тела татуировка, изображающая сплетённых змей…
Когда Бхулак вернулся в свои покои, погружённый в мрачные мысли, Тапати, явно уже поевшая и отдохнувшая, ожидала его, сидя на полатях. Она потушила все светильники, кроме одного — у ложа, и сняла с себя
Бхулак тоже снял с себя свои металлически атрибуты. Потом взял коробочку с душистой мазью на основе драгоценного оливкового масла из дальних стран — брачный ритуал следовало довести до конца. Он подошёл к жене, взял немного мази на палец и осторожно помазал ей веки. Передал коробочку ей, и она сделала то же самое с его глазами.
Мазь эта могла послужить ещё и практической цели — при затруднении с лишением невесты девственности… Но Бхулак подозревал, что в их случае это не понадобится.
Вот пришла она, жаждая мужа.
Жажадя жены, пришел я.
Словно конь, громко ржущий,
Я пришел с любовным томлением…**
Он старался произносить эти освящённые традицией слова как можно более нежно. Одновременно он легко прикоснулся к щеке девушки, потом к шее. Тапати прикрыла глаза и чуть откинулась, лицо её расслабилось и стало безмятежным. А Бхулак развязал шнурок, стягивающий ворот её туники и проник рукой в вырез. Найдя небольшую крепкую грудь с напряжённым соском, он слегка сжал её в ладони. Девушка тихонько вскрикнула и порывисто потянулась к нему, но он ласково придержал её и, вытащив руку, помог ей освободиться от туники. Оставшись перед ним с обнажёнными грудями, она залилась краской смущения. А он осторожно уложил её на ложе и, развязав шнурок шаровар, стянул и их. При этом он всё время поглаживал всё её тело, нашёптывая нежные слова.
Девушка лежала на роскошном ложе, словно драгоценная жемчужина в перламутровой раковине. Бхулак полюбовался этой красотой, и, ощущая, как разгорается внутри него пожар желания, быстро разделся сам и возлёг рядом с женой. Приникнув к её уху, он прошептал еще несколько древних строчек:
Как лиана дерево
Обвила вокруг,
Так и ты меня обними —
Чтобы стала ты меня любящей,
Чтоб не стала ты избегать меня! **
Гибко извернувшись, Тапати обхватила его, уже не пытаясь скрывать жгучую страсть…
Она уснула перед рассветом — мирно и счастливо. А вот его, несмотря на лёгкое утомление от ночной мистерии, сон не брал. Наконец, натянув штаны и рубаху и сунув ноги в сапоги, он вышел из покоев. Весь дом спал — как, надо думать, и остальная вара, лишь изредка со стен приглушённо доносилась перекличка стражей.
И не спал ещё кое-кто — из темноты бесшумно выступила Арэдви. Впрочем, она ведь не спала никогда — лишь притворялась, когда нужно.
— Что ты здесь делаешь? —
— Охраняю тебя, — её голос звучал привычно бесстрастно.
— Зачем?
— Тебя хотели убить сегодня. Наверняка враги ещё остались здесь.
— Я сам могу защитить тебя, но спасибо тебе.
Она промолчала, а он вдруг почему-то ощутил вину.
— Люди-змеи, конечно, ещё здесь, — продолжил он, чтобы заглушить это чувство. — Но вряд ли они попытаются напасть сразу после того, как им не удалось отравление.
Она молчала.
— Что с тобой? — не выдержал он.
— Ничего, — всё тот же ровный тон.
— Ты не такая, как обычно, — теперь он был в этом уверен. — Дело в моей женитьбе?
И тут же понял, что, да, именно в ней.
— Она была необходима, — проговорила Арэдви. — Но свойственные вашему виду эмоциональные реакции могут исказить результаты твоего спаривания с самкой.
— Ты о чём?
— О чувствах, стимулирующих, но и осложняющих ваш механизм размножения.
— Ты о том парне, который вздыхает по Тапати? — догадался наконец Бхулак. — Я давно знаю о нём, его зовут Сарата, они дружны с детства, а год назад пару раз занимались любовью. Но она отказалась от связи с ним после того, как её просватали за меня.
У Аргрики были лазутчики во всех варах, в Аюдхе, конечно же, тоже.
— Да даже если бы и не отвергла, — продолжил он. — Неверная жена стоит союза с Ангой…
— Но ты должен распространять свои гены, — заметила она и пояснила для него. — Кровь.
— Ты думаешь, она непраздна от мальчишки? — озаботился Бхулак.
— Нет, — заверила Арэдви. — Я провела анализ — она не беременна.
Он не стал выяснять, каким образом машина проделала это — почувствовал, что ему такое знать не нужно…
— Так в чём же дело? — спросил опять.
— Ни в чём, — ещё более бесстрастно, хоть это казалось и невозможным, ответила она.
Бхулак посмотрел на неё долгим взглядом.
— Чувства моего вида?.. — с расстановкой произнёс он наконец.
— Да, чувства твоего вида, — подтвердила она, глядя прямо перед собой. — Уже утро, теперь безопасно, я уйду.
И ушла. Бхулак же ещё какое-то время в задумчивости стоял на месте. Потом встряхнулся и отправился в свои покои — приветствовать юную жену и привести себя в достойный райжи вид. Сегодня — как и во все последующие дни — предстояло очень много дел, важных и трудных.
– ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
* Ригведа, пер. Татьяны Елизаренковой.
** Атхарваведа, пер. Татьяны Елизаренковой.
32
Страна городов. 1994 год до н. э.
Времени оставалось всё меньше, и Бхулак прекрасно это понимал. Лазутчики его и Аргрики проникали далеко на восток и видели, что мелкие отряды под предводительством Людей-змей всё чаще спускаются на равнины. Причём, похоже, теперь их главной целью стали уже не грабежи и убийства. Иногда, особенно зимой, они подходили к самой Стране городов и даже вторгались на её окраины, нападая на пастухов и одиноких путников. При этом они больше не убивали на месте, как раньше, а явно старались захватить их живыми. Значит, тоже собирали сведения о противнике.