Пастыри. Черные бабочки
Шрифт:
Замедлившись, изображение перешло в режим реального воспроизведения. Вадим стиснул зубы, пытаясь не обращать внимание на головную боль. Теперь он видел все так, словно бы сам находился там, где-то на задворках Докландса.
– ...аперт! Париес – аперт! – громко произнес человек в плаще и хлопнул в ладоши.
С хрустом разошлись казавшиеся незыблемыми кирпичи, и из образовавшейся дыры высунулась огромная черная голова – покатый лоб, низкая тяжелая челюсть, сплюснутый негритянский нос.
На этом сходство монстра с негроидной
«Кого-то он мне напоминает», – Вадим старался изо всех сил успокоиться, но сердце помимо его воли билось часто-часто, а ладони стали влажными. Еще бы! Впервые за все время работы в «гнезде» Завадскому удалось найти что-то действительно стоящее внимания.
По инструкции, обнаружив нечто необычное, темпосканер обязан был просмотреть всю темпограмму до конца, затем вернуть целлу в исходное положение и вновь просмотреть ее, включив запись.
Вадим, устроившись поудобнее, вслушался...
– Приветствую тебя, Облитус! – Человек-в-плаще поклонился Голове-из-дырки.
– И твоя привет, Потестат! – глухо ответила Голова, смешно шлепая пухлыми губами.
Вадим отметил, что обладатель плаща говорил по-английски, а вот его собеседник – на каком-то странном языке, в котором угадывались славянские корни. Хорошо еще, что, благодаря устройству темпоскопа, оператор понимал смысл сказанного на любом языке, пусть и с искажениями.
«Словенский? Чешский? Сербскохорватский? Польский?»
Впрочем, гадать было некогда – Голова вновь заговорила:
– Ты принес знания, который я хотел?
– Не все так просто, Облитус, – Человек-в-плаще замялся. – Я встречался со Старейшим, но он – хитрый лис, и информацию мне пришлось буквально тащить из него клещами. Выяснилось немногое... Когда Первый Пастырь расщепил мир, возник Рамус, иначе говоря, ответвление. В самом начале Рамус полностью копировал наш мир, за одним исключением – в нем не было Атиса и Кратоса, двух вечных противоборствующих сил. Следовательно, Рамус начал свое движение по реке времени линейно, без скачков и зигзагов. Постепенно он все больше и больше отходил от нашего, стволового мира. Соответственно, ход времени в нем замедлялся. Объяснить сложно, наиболее понятное толкование связывает этот феномен с увеличением углового расстояния по векторам движения...
– Объяснить сложно – и не нужно. Моя не понять главное – Рамус обречен идти свой дорога всегда?
– Да, Облитус. Наши миры уже никогда не пересекутся. Возможны лишь пространственно-временные туннели, на короткий период связывающие их. Причем чем дальше – тем сложнее их будет создавать. Ты удовлетворен?
Голова-из-дырки промолчала в ответ и сказала про другое:
– Потестат, твоя просил мой сказать, что я хотел иметь в обмен на моя товар. Слушай же: моя хочет иметь пятерня...
– В каком смысле «пятерня»? – не понял Человек-в-плаще.
– Все просто.
– Уважаемый Облитус! План ваш мне понятен и не вызывает никаких возражений, – несколько более церемонно, чем следовало бы, проговорил Человек-в-плаще. – И я даже не стану спрашивать вас, чем вам так уж плохо в мире Рамуса...
– Твоя хорошо знай: мой мир тяжелый, холодный, медленный. Твой – легкий, теплый, живой. Я существовать долго. Думать много. Понимать главное – у людь твой мир сладкий душа. Мой мир – человеки с тухлый душа. Моя нужна сладкий душа. Много-много сладкий душа. Твоя понимай?
– Для контроля над душами нужно как минимум иметь...
– Сфера Вечности, Потестат, Сфера Вечности! – захохотала Голова-из-дырки.
– Ах вот как?.. – Человек-в-плаще даже со спины выглядел несколько озадаченным. – Но как же вам удалось протащить ее туда?
– То великий тайна! Моя много думал. Моя хорошо думал. Душа – бабочка. Моя ловить бабочка в Сфера Вечности. Моя приказывать тела без душа, что делать.
– Тело без души... А ведь это мысль!.. – пробормотал Человек-в-плаще.
– Время, Потестат. Моя торопиться. Моя не успевать. Твоя решай быстро.
– Хорошо, хорошо, – поднял руку Человек-в-плаще. – Я же отметил, что не возражаю. Но мне не очень понятен механизм того, как мы сможем предоставить вам без лишнего шума пятерых людей?
– Очень, очень просто, – Голова-из-дырки довольно заулыбалась: – Когда твоя убирать в моя мир кусок твой мир с твоя врагами, пусть на этот кусок будет пятерня. Молодой люди. Детский люди. Не старше пятнадцать годов. Пять. Можно больше. Меньше – нельзя.
– Это сложно, – по голосу Вадим понял, что Человек-в-плаще нахмурился. – Это может привлечь нежелательное внимание ко всей акции по перебросу зоны хтонического прорыва в Рамус. Вряд ли риск оправдан...
– Потестат, я делать лишний партия товар. Лично твоя, – прошлепала губами Голова-из-дырки.
Человек-в-плаще медлил, покачиваясь на каблуках. Ветер трепал полы его одежды, и тогда становилось ясно, что плащ ему велик и надет для маскировки. Голова терпеливо ждала.
– Хорошо, – наконец сказал Человек-в-плаще. – Но то, что мне – прямо сейчас. Причем не одну, а две. И тогда Великий Круг сделает все, что ты просишь, Облитус.
– Твоя очень жадный, Потестат, – Голова-из-дырки резиново улыбнулась черными губами. – Но моя согласный. Когда твоя готов, скажи моя. А теперь...
Голова на секунду скрылась в дыре, и из темного провала неожиданно вылетело два нагих женских тела. Они покатились по мокрому асфальту и замерли у ног Человека-в-плаще.