Патриций
Шрифт:
– Да и у нас юристов хватает, - желчно заверил чиновник.
– Прошу пройти с нами во-он к той базилике. Там и напишете подробно - кто, откуда, зачем…
Рысь улыбнулся как можно шире и, взяв коротышку под локоть, отвел в сторонку, вытащив из кошеля золотой сияющий ауреус:
– Нам бы не хотелось ждать. Ведь все процедуры столь утомительны.
– Что ж, придется уж пойти вам навстречу да записать самому с ваших слов, - ауреус, словно сам собой, исчез в потной ладони служителя.
– Удачно обосноваться!
– Ну, - простившись с взяточником-чиновником, Юний подмигнул Илмару Два
– Вот все и устроилось. Куда теперь? Ты говорил, что знаешь город? Не забудь, нам надо еще забрать Арминия, тот, должно быть, уже совсем выздоровел, если, конечно, верить Фелицию.
– Не вижу причин ему не верить.
– Я тоже. Так что поспешим, друг мой!
– Юний засмеялся.
– Итак, согласно записи в таможенных книгах, я - Авл Помпоний, юрист из Галлии, а ты - мой компаньон и охранник.
– На охранника согласен, - усмехнулся Илмар.
– А вот компаньон из меня никудышный - не так уж и хорошо я знаю законы, точнее сказать, совсем не знаю.
– Зато у тебя здесь имеются кое-какие знакомства, ведь так?
– Так, - германец кивнул, - только, знаешь ли, Юний, все мои знакомые… как бы это сказать? Не очень-то в ладах с законом.
Рысь с хохотом хлопнул его по плечу:
– Так это ведь как раз то, что нужно! Уж наверняка они уже нарушили кучу частных и преторских деликтов и очень нуждаются в помощи квалифицированного защитника.
– Да, но это такой сброд, что…
– Ты хочешь сказать - они могут не заплатить? А ты на что? Да и у меня сил хватит.
– А вообще-то верно, - Илмар ухмыльнулся.
– Против нас обоих вряд ли кто выстоит. Ну что ж, идем. Думаю, нам нужно для начала снять комнату в каком-нибудь доходном доме.
– Нет, дружище!
– внезапно остановился Рысь.
– Знаю я эти комнаты в доходных домах. На квартиру - да, у нас не хватит денег, ну а комнаты… О, эти комнаты. Обычно на шестом этаже, у лестницы, под лестницей - выгребная яма, от которой смердит на весь дом, мухи, болезни… Тьфу! Комнатенка узкая, как футляр, так ее и представляю - днем жара, такая, что ходишь голый и потный, ночью холодно, не спасает и шерстяное одеяло, а если уж разжечь жаровню, так только и смотри, чтобы не задохнуться в дыму и не вызвать пожара. Нет, друг мой! Комната в доходном доме - это самый отвратительный вариант, вовсе не подходящий для таких важных и законопослушных персон, как мы.
– Но…
– Поживем некоторое время на каком-нибудь постоялом дворе. Поверь, это куда лучше, чем снимать комнату. Постоялый двор - это к тому ж еще и информация, что немало значит в наших делах. Пара громких процессов - и мы сможем переехать в просторную квартиру, нанять или купить слуг.
– Лучше купить, - согласно кивнул алеман.
– Не верю я этим наемным прохиндеям.
– О, смею тебя уверить, рабы воруют не хуже!
Так, со смехом, они покинули пристань и, выйдя на широкую, украшенную статуями улицу, отправились искать подходящий постоялый двор.
Яркое солнце золотило купола храмов, отражаясь в цветных стеклах жилых домов и базилик, цвели росшие по краям улиц тополя и липы, легкий ветерок приносил с Рейна прохладу и запах рыбы.
Имперский чиновник Марк Курий Ацилл - круглоголовый коротышка
Услыхав чьи-то шаги, коротышка немедленно уселся в кресло и сделал вид, что полностью погружен в дела.
Скрипнула дверь:
– Можно, мой господин?
Марк Курий недовольно поднял глаза:
– А, это ты, Веренций.
Веренций - маленький неприметненький человечишка в рваненькой тунике, из тех, что обычно носят наемные вольноотпущенники-рабочие, - поклонился:
– Кое-что узнал, мой господин!
– Всего лишь - кое-что?
– Чиновник сурово сдвинул брови и махнул рукой.
– Ну, что с тобой делать? Докладывай.
– Они вовсе не из Галлии, а из Могонциака. Точно из Могонциака - я расспросил матросов. Настоящих имен узнать не удалось. Пока не удалось. Оба остановились на улице Медников, в корчме Тиберия Грахма. Взяли лучшую комнату, правда, уплатили только лишь за три дня.
– Та-ак!
– задумчиво протянул Марк Курий.
– Значит, никакие они не юристы…
– Тот, что называл себя Авлом Помпонием, хорошо знает законы.
– Разберемся.
– Коротышка сжал губы, сразу потеряв все свое добродушие и простоватость. Теперь уж видно было, что за столом сидит человек умный, опытный, хорошо знающий цену и себе, и другим.
– Так, каковы будут указания?
– осмелился напомнить Веренций.
– Глаз не спускать с обоих!
– Но Тиберий…
– Я помню, что хозяин корчмы - наш человек, - чиновник нахмурился, - но это вовсе не значит, что тебе, Веренций, теперь можно расслабиться. Помни, совсем скоро должны прибыть наши люди - к этому времени я должен знать о лжеюристах все! Особенно обрати внимание на их связи с теми двумя когортами… ну, ты знаешь. Жду завтра с докладом!
– А если этих связей не будет, все равно докладывать?
– Все равно. Свободен.
Низко поклонившись, Веренций исчез за дверью. Проводив его взглядом, Марк Курий придвинул к себе яшмовую чернильницу и кусок пергамента.
«Господину наместнику Манлию Флориану Марк Курий Ацилл нижайший поклон. К сему прилагаю ежедневный доклад о подозрительных…»
Стемнело, а коротышка чиновник все не уходил домой, наоборот, велел рабу зажечь лампу.
– Господин, там, под лестницей, статуя прежнего принцепса, - поправив фитиль, почтительно осведомился раб.
– Велишь отпились ей голову и приделать новую, цезаря Максимина?