Патруль - не всегда добро
Шрифт:
Население называет себя эльфами, от прочих людей они отличаются заострёнными сверху ушами. Язык – квенья. С языком, придуманным писателями на древней Земле, не имеет ничего общего, кроме названия и того, что на них обоих говорят эльфы. Аборигены в окрестностях порта совершенно неагрессивны, но легко отражают не спровоцированную агрессию пьяных космиков. Как правило, виновные в итоге гибнут. Сексуальных запретов не существует, кроме единственного условия – секс должен быть добровольным. К наготе относятся нормально, если не безразлично. Считается, что эльфы владеют магией, их экспорт целиком состоит из чего-то магического, и пользуется устойчивым спросом на множестве планет.
На
По описанию Мордор выглядел привлекательным местечком, если держаться подальше от Пентаграммы. Вполне подходящим, чтобы ждать, пока удастся найти место на новом корабле. Тем более, с деньгами – я почти ничего не потратила из того, что мне выдали родители, а за рейсы до Мекки и Мордора получу двойную оплату. Фотография пары разнополых эльфов, одетых только в сандалии, оба довольно красивы, причём размеры груди у женщины и детородного органа у мужчины казались огромными, убеждала, что с ними не соскучишься, учитывая царящую там полную сексуальную свободу.
Можно надеяться на выбор побогаче, чем ленивый Леон утром и усталый Леон вечером. Интересно, что его так утомляет? Ведь почти всё время он о чём-то шепчется с Джокондой, прерываясь только на посещения санузла и приготовление еды из концентратов. Неужели готовка? Но и я на семейном корабле этим иногда занималась, причём на пятерых человек, и меня это вовсе не утомляло. А судя по книгам и фильмам, многие планетницы готовят каждый день, и не из концентратов, и тоже не на двоих, и ничего. Или он всё никак не приспособится к четырём же? Неужто их так тяжело перетерпеть?
Глава 23
Мы входили в звёздную систему Мекки, кораблём по-прежнему управляла Джоконда, я смотрела всё тот же сериал, а Леон обсуждал с ней экономику Большого Кольца. На каждой планете торговцы продают привезенный импортный товар, и примерно за треть вырученных денег закупают экспорт. Получается, что с планеты регулярно увозят огромные деньги, порядка двух третей от общей суммы импорта. Но деньги не кончаются, значит, на каждой планете производится эмиссия, то есть, выпуск дополнительных денег. Причём в солидных объёмах.
Все экономические теории в один голос утверждают, что необеспеченная эмиссия приводит к инфляции, то есть, росту цен. Но этого не происходит – цены на товары для космиков не меняются уже много веков. Выходит, что или эмиссия чем-то обеспечена, причём на каждой планете, или что-то не так с экономическими теориями. Казалось бы, давно пора разработать теорию, хоть как-то описывающую экономику Кольца, но то ли никто этим так и не занялся, то ли занялся, но не преуспел. Джоконда тоже не знала ответа, она честно предупредила, что экономическое мышление ей не программировали.
Они едва ли не впервые говорили нормально, а не шёпотом, но я слушала вполуха, меня больше интересовала вечная борьба семёрки обычных парней с монакскими вампирами на Фьорде. Парни надумали захватить космическую яхту какого-то влиятельного вампира, прибывшего на какое-то совещание. Для захвата им понадобились мундиры и жетоны таможенников, потому что таможня запросто может взойти на борт любого невоенного корабля.
Мимо проходили семеро таможенников, и ребята, выскочив из засады, навели на них бластеры, захваченные в одной из предыдущих серий. Но оказалось, что на самом деле
– Входим в атмосферу, - доложила Джоконда. – Юлия, берите управление на себя. Если верить лоции, на Мекке воздушные потоки совершенно непредсказуемые.
Я немного подёргала корабль корректирующими дюзами, просто чтобы почувствовать его как следует. И в космосе я с полчаса каждые сутки управляла им сама, но космос – не воздух. Корабль слушался идеально, но пилоту, то есть, мне, всё же пришлось изрядно потрудиться – и вошли мы в атмосферу далековато от космодрома, и ветер пытался нас унести куда-то совсем в другую сторону. Но наш мощный по планетарным меркам двигатель намного превосходил силу ветра, и я приземлилась именно на ту квадратную клетку, которую указал диспетчер.
От трения об воздух корпус раскалился, я ждала, когда он остынет до нормы, но он почему-то не остывал. За бортом было пятьдесят три градуса, а температурные датчики показывали шестьдесят восемь на внешней стороне корпуса. Вроде ничего опасного, но я не понимала, что происходит, и спросила диспетчера.
– Хорошо хоть, что всего один из десяти об этом спрашивает, - весело откликнулся он. – Солнышко у нас палящее, барышня. Семьдесят градусов – это сущая ерунда. Когда оно по-настоящему припечёт, все сто двадцать будут. Сможешь яичницу на корпусе жарить, или кофе заваривать. О том, что к корпусу и даже к скобам голой кожей лучше не прикасаться, сама догадаешься, или отдельно предупреждать надо?
– Отдельно предупредите, - попросила я, но он уже отключился.
Я рассказала об этом Леону, но оказалось, что это он и без меня знает. На Мекке даже портовые бригады работают только по ночам. Тогда, при нормальной температуре, можно будет и скандиевые слитки выгрузить, и забить трюм героином. Если верить Космике, героин – очень выгодный товар. Его импортная цена на Мордоре впятеро выше экспортной на Мекке. Обычное соотношение – один к трём, а не к пяти.
Джоконда вывела мне на экран картинки с камер наблюдения. На удивление, по космодрому ходило довольно много людей. В основном это были смуглые мужчины в ослепительно белой одежде, похожей на очень скромную ночную рубашку. У всех на голове были намотаны тюрбаны, тоже белого цвета. Иногда я видела и женщин, они были одеты в такие же балахоны, но вместо тюрбана заматывали головы белой тканью так, чтобы скрыть всё лицо, кроме глаз. Женщины сами не ходили – всегда справа и на полшага сзади от своего мужчины. Впрочем, попадались и космики в неизменных комбинезонах, в основном мужчины, но были и женщины. От женщин местные демонстративно отворачивались, но не нападали. Увидела даже двоих в скафандрах. Я никогда ещё не ходила в скафандре, но для этой планеты он, наверно, лучший выбор.
Я всё же вышла наружу. У космиков традиция – обязательно нужно потоптать планету, на которой стоит твой корабль. Вот и потоптала немного. Перчатки спасли руки от ожогов из-за раскалённых скоб, а горячий бетон сквозь комбинезон жёг подошвы не очень сильно. Но в порт не пошла. Делать мне там особо нечего, а ходить по Мекке – удовольствие не очень, даже если совсем недалеко. Местное солнце жгло глаза, причём куда я ни поворачивала голову, оно всё равно слепило. Даже когда я стала в тень от корабля.