Пауки и иерархи
Шрифт:
— Откуда у вас…
— В замке аль-Ифрит есть точка воздуха. Естественно, я давно уже запросил о вас всю информацию, какую только смогли найти мои подчиненные, а найти у них получилось многое. Это лето в корневых землях вашего клана выдалось на редкость интересным, — Теаган чуть улыбнулся и жестом вновь показал мне на бумаги.
Я кивнул и перевел взгляд на записи, уже даже не удивляясь тому, что люди Теагана оказались в числе наблюдателей от Капитула в корневых землях аль-Ифрит.
Ну что ж, «официальная» биография полностью соответствовала тому, что мы со старшими аль-Ифрит придумали. Хорошо,
Открыть Теагану правду о своем происхождении я собирался только в том случае, если иного выбора не останется. Проблема заключалась, конечно, не в имени Энхард, а в моей смешанной крови. Я не был уверен, что его почтительное отношение к посланнику богини окажется сильнее ненависти к демоническим полукровкам; тем более, что, в моем случае, речь шла не об обычном полукровке, а, весьма вероятно, ближайшем потомке последнего Верховного Дана Темного Юга.
Некоторые вещи лучше не проверять.
Итак, новая история моей жизни гласила, что моя «настоящая мать», младшая сестра верховного иерарха, сбежала из дома, влюбившись в «моего отца», «дикого душой» аль-Ифрита. Однако, как и во всех остальных случаях, он очень быстро остыл к своей новой любовнице и, оставив ее беременной, однажды просто исчез.
Из гордости она отказалась как возвращаться домой, так и требовать справедливости от клана аль-Ифрит, и осталась в той небольшой деревеньке, где они с неверным любовником какое-то время жили вместе. А поскольку она являлась магичкой с сильными способностями к целительству, местные жители такому решению только обрадовались. О ее настоящем имени и происхождении они, конечно, не знали.
В этой деревне я и родился, и жил до нынешней весны. Мать, естественно, обучила меня и чтению с письмом, и манерам, и этикету, и истории, и вообще всему, что знала сама. Кроме практической магии, конечно.
Деревня находилась в южной провинции, в опасной близости от границы с Гаргунгольмом после его расширения, и в еще более опасной близости от границы с Темным Югом. Во время последней войны эта опасность проявила себя особенно ярко, когда в результате рейда демонов все жители деревни, включая мою мать, перестали существовать, а спасся только я, в тот роковой день ушедший в лес на охоту.
Но спасся не до конца, поскольку демоны заметили выжившего, мне пришлось уходить, и иного пути как в Гаргунгольм, не было.
В дальнейшем история частично соответствовала реальности — я случайно обнаружил в Гаргунгольме Кастиана, тоже выжившего после набега демонов. Вместе с ним мы набрели на имение Дасан, встретились с Аманой, нашли способ выбраться из Гаргунгольма…
— И узнав о том, кто я, старшие аль-Ифрит решили скрыть настоящее имя моей матери и выбрали для этой цели Шанну. Ее родной сын, отпрыск того же самого многодетного отца, без вести пропал в море, и она согласилась притвориться, будто я — это он, — проговорил я вслух последние строки своей новой «биографии», в глубине души поражаясь, как писавший это человек попал, сам того не зная, в яблочко. — Но зачем бы аль-Ифрит прятать мое происхождение?
— Соблазнить и бросить беременной единственную сестру верховного иерарха — это не шутка, — отозвался Теаган. — Любой клан постарался бы
— Теперь понятно, почему вы упомянули, что ваша идея может показаться мне не совсем порядочной, — я нахмурился. — Репутация аль-Ифрит сильно пострадает…
— Во-первых, это будет временно — лишь до тех пор, пока вы не объявите себя. Во-вторых, репутация пострадает не так уж сильно. В мои планы не входит официально провозглашать вас родней Таллису, тем более что уговорить его на такое будет намного сложнее. Я хочу сперва подвести всех иерархов к мысли, что подноготная вашего появления куда более запутана, чем они изначально думали, и что дело вовсе не в моей попытке набрать союзников. И только после этого по Обители поползут слухи о вашем якобы родстве с Таллисом.
— Полагаете, просто слухов хватит, чтобы остановить покушения?
— Для иерархов это будут не просто слухи, — Теаган тонко улыбнулся. — Обнаружится немало доказательств, причем их иерархи раскопают абсолютно самостоятельно.
— А чтобы они их «раскопали», вы должны сперва эти доказательства создать и, так сказать, «закопать»?
— Естественно.
— Но ведь в таком случае ваш союзник окажется не просто клановцем с даром этера, но и, если позволите такую метафору, человеком королевских кровей? Конечно, они будут опасаться вызвать гнев верховного иерарха, если убьют его родича. Но, когда я встану рядом с вами, не будут ли они куда сильнее бояться вашего усиления?
— Не будут, если воспримут вас как моего соперника за титул да-вира.
Я несколько раз моргнул, а в памяти вновь всплыло предупреждение о том, как Теаган опасен. Теперь я все лучше понимал, что эта опасность заключалась не только во власти, сконцентрированной в его руках, и в его жестком, жестоком даже, подходе к людям. Дело было еще и в его способности просчитывать чужие мысли и поведение, способности манипулировать ими…
— Но я не жрец, — все же возразил я. — С чего вашим врагам такое вообще придет в голову?
— Есть исторические прецеденты, когда да-вирами назначались люди, не имеющие ни религиозного образования, ни церковного посвящения. Только верховный иерарх решает, кто станет его наследником, и, опять же исторически, близким родственникам в таких ситуациях часто отдавалось предпочтение. Кроме того, в глазах большинства служителей Церкви дар этера вполне способен компенсировать тот факт, что вы человек со стороны и никогда не были послушником. Так что будьте уверены, мои враги вцепятся в вас, как утопающие в море — в спасательную лодку. Ни о каких покушениях речи больше идти не будет — наоборот, ваша безопасность станет их главным приоритетом. — Теаган вновь улыбнулся, но без тени юмора.
Я задумался, прокручивая в голове все, что он только что рассказал.
— А как насчет ваших союзников? В такой ситуации не попытаются ли меня убить уже они?
— Нет, без моего распоряжения они не посмеют, — сказал Теаган уверенно, но потом нахмурился. — Хотя человеческая глупость неистребима… Кроме того, кто-то может решить выслужиться… Пожалуй, вы правы — я прикажу, чтобы никто из моих людей не смел даже думать о том, чтобы причинить вам вред. Прямой запрет они не обойдут.
— А ваш дядя? Вы планируете ему обо всем рассказать?