Пауки
Шрифт:
— Может, обслужишь нас, все равно делать нечего…
Она послала его далеко-далеко, как обычная московская дворовая крыса…
—Под Женьку Дашевского так ложилась!..
Он замахнулся, но не ударил. Чем занимались охранники, она не знала. Еды не предложили. Ночью в ванную бросили подушку и одеяло. Кавказец поставил на пол пакет кефира, а на умывальник положил белый батон на газете… Кроме того, ее пустили оправиться. На ночь ванную закрыли снаружи. Включили свет. Ночь тянулась медленно. Лукашова смотрела на часы:
«Четыре утра, пять…»
Звонок в квартиру, где она находилась, последовал
Охранявшие Лукашову боевики сразу засуетились, затопали по квартире. Звонок словно поднял их на ноги. Лукашова поняла, что сейчас ее увезут. Действительно, уже через несколько минут ее снова, с закрытыми шапкой глазами, вывели из квартиры, спустили в подъезд. Наручники больше не надевали. Машина уже ждала их у подъезда. Ехали другой дорогой, долго, чтобы запутать. Шум эстакады она больше не слышала. Шапку ей сняли с глаз метров за двести от банка. Здесь же машина притормозила рядом с секьюрити, который ждал ее на тротуаре. Его привезли за несколько минут до появления Лукашовой. Охранник был избит, у него отобрали пистолет. В тот же вечер, кстати, он подал заявление об увольнении и выплате компенсации…
Я увидел Лукашову сразу после ее освобождения. Она не так двигалась, не так улыбалась. Ловила себя на том, что думает о чем-то своем. Раньше за ней этого не замечалось.
«Российский бизнес — занятие не для слабонервных…»
Региональное управление по борьбе с организованной преступностью отреагировало на похищение Лукашовой остро и быстро. Ваха и Геннадий были арестованы и отправлены в следственный изолятор номер 2, в Бутырку. Решающую роль сыграли связи начальника кредитного управления банка — Вячеслава и его отца — заместителя одного из министров.
Все выглядело как продолжение следствия о бандитской разборке в ресторане дискотеки.
Срок по уголовному делу о групповом нападении, во время которого были убиты Дашевский и пятеро его боевиков, еще не истек. Быстро были получены оперативные данные на других участников преступления. Один из водителей нападавших — в прошлом профессиональный таксист — не выдержал нажима, начал давать показания на находившихся вместе с ним в машине…
Арестованных разбросали по следственным изоляторам Подмосковья, чтобы не дать возможности сговориться с организаторами…
Радость сотрудника РУОПа по этому поводу оказалась, однако, по меньшей мере преждевременной. У Вахи и Геннадия быстро появились высокопоставленные покровители.
Таксист скоро замолчал и взял назад показания.
Из следственного изолятора номер 2 стали приходить неутешительные известия.
Сотрудники дискотеки никого из привлеченных к ответственности не опознали.
Нашелся свидетель, официант, который заявил, что, если бы Ваха и Геннадий были среди нападавших, он бы их узнал, поскольку видел в ресторане раньше…
—Нет, их не было!..
И Ваха, и Геннадий происходили из достойных и известных родов. Оказались в прошлом не судимы. Тем не менее умело защищались. Оба отлично знали закон, заканчивали вузы, а Геннадий и вовсе был без пяти минут правовед.
Солидные люди, в том числе два народных артиста СССР, проживавшие в Москве, показали, что в вечер совершения преступления они видели
Защиту обоих взяла на себя частная адвокатская контора. Ею конечно же оказался небезызвестный «доктор Ламм».
В результате следствие быстро зашло в тупик.
По ходатайству нескольких депутатов Государственной Думы и Ваха, и Геннадий вскоре вышли на свободу. А уголовное дело при загадочных обстоятельствах было немедленно утеряно по пути из районной прокуратуры в городскую…
Криминальный мир, правда, не мог примириться с таким положением. Геннадия очень скоро убили, Вахе повезло больше.
В день освобождения Лукашовой мне позвонил мой преемник с Павелецкого.
— Как жизнь, товарищ начальник? — Он ничего не знал о наших бедах. У него было приподнятое настроение, редкий случай для начальника розыска.
— Подполковника дали?
— От них дождешься…
Кража контейнеров с сигаретами раскручивалась на участке. Номер микроавтобуса с «Кэмел», о котором я ему сообщил, оказался как нельзя кстати. С него все началось.
—Это охранники из «Колеса» — «Экологии». Я с самого начала грешил на них!
С санкции транспортного прокурора розыскники секретно записывали теперь разговоры подозреваемых, которые те вели в своем офисе.
—Я узнал, где они парятся! — Мой преемник был полон оптимизма. — Там я тоже поставлю «клопа»…
— Не забыл, о чем я просил?
— Насчет Пастора? Нет, конечно! Кстати, я сегодня видел вашего председателя совета директоров!
— Камала Салахетдинова?
— Жердистый мужик. Мне его показали…
— Далеко?
— В Шереметьеве. На паспортном контроле… Постойте! Вы не в курсе?
Отъезд председателя совета директоров банка, подтвердили сопровождавшие его секьюрити. Вскоре в банке уже знали, что Салахетдинов вылетел в Европу. Называли Швейцарию, Мальту. Банк напоминал разоренный осиный рой. Отъезд Камала Салахетдинова явился полной неожиданностью для всех, за исключением, может, Джамшита. Наш крутой босс медленно готовил решения и осуществлял их молниеносно. В одночасье. Лукашова собрала экстренное заседание учредительного совета банка, на которое пригласили и Джамшита как президента компании, страховавшей кредит. Джамшит был также одним из крупнейших пайщиков банка. Нам предстояло преодолеть еще один конфликт — между нами и крышей страховой компании, — грозивший тоже обернуться кровью. Учредительный совет банка заседал весь день, после чего по предложению Лукашовой принял судьбоносное решение. Проблема была разрешена оригинальным образом. Джамшит из страховой компании пришел к нам в качестве нового председателя совета директоров. На следующее утро он уже знакомился с ответственными сотрудниками банка.
Мой первый разговор с новым главой «Независимости» состоялся вскорости.
Джамшит сидел за столом своего скрывшегося земляка пепельно-серый, аскетичный, весь словно свинчен из небольших некрашеных трубок, патрубков. Простотой дизайна он напоминал рукоятку топора.
—Слышал про тебя…
Я кивнул. Он обращался ко мне на «ты», как к подчиненному. «Говорить ему „вы“?» Он понял.
— Вы ведь на «вы» у себя в конторе только с теми, кого собираетесь посадить… Давай на «ты»!
— Попробую…