Пауки
Шрифт:
— Я бы хотел посмотреть Крестовый монастырь. Когда вы в нашу сторону?
— Соскучились? Я могу хоть завтра пр-л-иехать!
— Завтра не выйдет! Как в субботу?
— Я как раз буду в Иерусалиме.
В этот день, когда иудейские святыни бывали недоступны для обозрения туристов, особенно расцветал туризм в местах, связанных с христианством.
— …Во второй половине дня. И именно в Крестовом монастыре!
— Пр-лестно… Я с вами!
Я еще добавил несколько слов на иврите, почерпнутых из «суперсловаря». Специальный раздел в нем содержал безукоризненный набор пошлостей: «Я в тебя безумно влюблен», «я в
Мне позвонил Захария, офицер безопасности пункта проката автомобилей из Холона.
— Это… — Он замялся, не зная, как лучше представиться.
— Знаю. Фонд бывших работников КГБ и МВД СССР…
— Все-то тебе уже известно!
— Я ведь из Иерусалима, столичная штучка!
— Я тоже не идиот. Ты слышал насчет Ашдода?
—Да.
— Меня обложили со всех сторон. С часу на час могут прийти.
— Ты думаешь?
— Ко мне вчера явился человек. По-моему, интересовался тобой и Холоминым. Но он не из полиции.
— Можешь описать?
— Внешность уголовника… В кожане.
— Огромный шкаф!
—Точно!
«Это Лобан!». Соратник Дашевского объявился. Война между двумя российскими крышами готова была возобновиться. Кроме прежнего мотива корысти, наживы, для нее появилось новое важное обоснование — борьба за попранную справедливость, наказание убийц…
Это был сигнал мне. Я мог разворачиваться.
— Я не представляю, как на меня вышли… — сетовал Захария.
— Не думаю, что тебе стоит беспокоиться. Мне кажется, я знаю, откуда дует ветер. Позвоню, если что…
Я навел бинокль на виллу. На площадке перед входом, в кресле, я увидел Ламма. Рядом с ним теперь стоял легкий стол из пластика. Ламм смотрел вдаль, подставив свою круглую в яркой бейсболке голову зимнему иерусалимскому солнцу. Казалось, он кого-то увидел внизу, где размещался колледж девочек из религиозных семей. Появившаяся из виллы подруга Ургина принялась убирать со стола, что-то спросила. Я включил звук:
— Это еще что? Я думаю, в пятницу в Кейсарии будет совсем жарко… — Ламм поднял бледное аденоидное лицо.
— Надо включить русское радио…
Я предполагал, что в пятницу после полудня они все свалят. Включая Ургина и его подругу…
Шломи, глава частного детективного агентства «Нэшдек», звонил, что все идет путем.
«Бэ сэдер! В порядке…»
Сообщение о полной готовности я еще должен был получить.
Подруга Ургина и в самом деле включила русское радио. Теперь оно достало меня с виллы Ламма через подслушивающее устройство!
«Господи! Та же реклама!..»
«Ты покупаешь своей любимой подарки? Посылаешь цветы? А о главном ты подумал? Да, да… Я имею в виду именно это!
«Вы страдаете от геморроя и страшитесь операции? У вас трещины… Обращайтесь к нам…»
«…Психологический практикум по улучшению имиджа репатрианток из России! Мы не алия воров и проституток, как считают некоторые…»
Замкнутый круг!
На этот раз я назначил людям Хэдли встречу на перекрестке Цомет Пат. Доктор Риггерс ждала меня в обусловленном месте вместе с центровым и Тамаркой. Я прибыл раньше и убедился в том, что они, по крайней мере, честно исполняют заказ.
— Добрый день.
— Здравствуйте.
Тамарка ограничилась кивком. Она демонстрировала грудь торчком, акулий — вниз, под углом, — разрез маленького рта. Вздернутый носик. Полное отсутствие интереса к моей персоне. Зато Хэдли навела кое-какие справки. Она явилась в образе доктора Риггерс, кожника-венеролога. На ней был деловой пиджак из вельвета, брючки. Парик. Снова подъехал Генрих. В черном костюме, в шляпе. С галстуком. Разговаривали в машине. Я сообщил о своих ближайших планах. Тамарка лениво читала. Что-то притягивало меня к ней. Может, то, как она лениво-долго, с недоверием смотрела на одну и ту же строчку, словно ждала, что ей вот-вот предложат трахнуться. Водила тяжелой грудью над страницей.
На ней была широкая легкая юбка-колокол Мы обсудили гонорар. Еще через полчаса я внес аванс и через откинутое первое сиденье выбрался из машины…
Последним доложил о готовности глава детективного агентства «Нэшек». Шломи начал с извинения:
— Вчера я сидел весь вечер в таком месте, где не только звонить — чихнуть было нельзя! Под супружеским ложем, которое в этот момент было осквернено…
— Как наши дела?
— Бэ сэдер! Поздравляю. Твои друзья с виллы выиграли первый приз! Путевку в Эйлат. Двухместный номер в «Клаб-отеле»… Пятизвездочная гостиница, Красное море. Заезд сегодня…
—На какие же вопросы они ответили?
Шломи засмеялся:
— Надо было назвать рекламы, которые у всех русских в печенках.
— Любопытно…
«У моего папы проблемы с газами в брюшной полости…» «Ты даришь любимой цветы, а о самом главном ты подумал?..» Тут невозможно не ответить! Наконец…
— Да…
— «Где миллионеров больше?»
— Где же?
— Конечно в «Лотто»!
Шутки кончились.
— Я смогу им звонить в отель?
— Запиши номер телефона…
— А если я захочу их слушать?
—Смотри!..
Это их обязательное ивритекое «Смотри!» в начале почти каждого объяснения!
— Моя женщина-детектив, «хокэрэт», завезет тебе переговорное устройство для связи с нашей студией…
— «Манго»?
— Да. По нему ты сможешь слышать их разговоры в отеле. Но на всякий случай и мы пишем все на пленку… После их отъезда из Эйлата ты получишь запись…
Глава 5
Николаев освободил меня из ИВС. вечером в воскресенье. Через час я был уже у себя в Химках. В просторном, с облезлыми стенами, покореженными почтовыми ящиками подъезде я придирчиво оглядел себя. Все выглядело натурально. Для жены и сына я только что вернулся из командировки. Из Санкт-Петербурга, куда ездил по линии банковской службы безопасности.