Паутина. Том 3. Призраки замка
Шрифт:
«Боится выходить, я ей незнакома». – и Юлька громко позвала:
– Кис, кис, кис. Иди сюда, я тебе молочка налила, иди ко мне, моя красавица. Где ты прячешься?
Но кошка, наверное, одичала и не выходила.
«Ну и ладно, не хочешь выходить при мне, съешь, когда я зайду в дом».
Оставила Юлька кошку в покое. Она села за стол и стала завтракать. Было еще раннее утро. Где-то далеко закричал петух, и Юлька прислушалась, ему ответил другой. Потом залаяла собака, но ее никто не поддержал, и она замолчала.
«Совсем, как у нас в деревне». – с тоской подумала Юлька. – «И петухи поют на русском языке и собаки лают одинаково. У зверей один язык, а у людей разный. Поэтому звери лучше понимают
Она вздохнула и продолжила свой завтрак, откусывая свежую лепешку, запивая ее молоком. Виноград был спелый, сладкий, с розовыми прозрачными ягодами. Большие кисти висели над головой по всему двору.
«Что мне с ним делать? Скоро надо его снимать, он уже поспел. Но что мне с ним делать потом? Вино я делать не умею, да мне оно и не нужно, пить его не кому, а продавать я не умею. И некому продавать, если здесь в каждом дворе виноград растет. Буду, есть его целыми днями, это глюкоза, а потом видно будет. Бабушка говорила, что виноград есть очень полезно. Но на одном винограде не проживешь, и на соседском молоке тоже. Уже стыдно, что не работаю, нужно пересилить себя и с сегодняшнего дня идти на работу.»
Юлька вздохнула, убрала со стола молоко и хлеб, занесла в комнату. Затем повязала на голову черную косынку, завязав ее сзади, и посмотрела на себя в зеркало. Она совсем не отличалась от местных женщин, которых она видела на похоронах. Вот только прихрамывала, у нее еще болела нога, и в талии была не по – девичьи толстой. Юлька нежно провела рукой по животу.
«Солнышко мое, как ты там? Доченька или сыночек, кто бы ни был, я тебя очень люблю. Прости свою мамочку, что подвергаю тебя переживаниям. Но я тебе обещаю, все будет хорошо. Я найду работу. Я смогу, я все смогу. В лесу не боялась, вернее, боялась, но выжила, а здесь не лес, здесь везде люди. И, если будет необходимо, я научусь говорить на их языке, я буду жить по их законам, я буду поддерживать их обычаи, лишь бы они не расходились моим принципам, не угрожали моей и твоей жизни. Я постараюсь сделать все как нужно, но я не забываю о главной моей цели приезда в эту далекую страну, и моей дочурке, о моей маленькой девочке. Солнышко мое, где ты? Как тебя найти я пока не знаю. Да и не смогу сама это сделать, самой невозможно обыскать всю Италию. А может ты и не в Италии? Может Марк просто так сказал? Почему тогда я не спросила его подробней обо всем? Не время сейчас поддаваться воспоминаниям и отчаяньям». – оборвала сама себя Юлька.
Отошла от зеркала, переобулась в туфельки на невысоком каблуке, взяла свою сумочку и вышла. В сумочке были ее документы и последние деньги. И она старалась не расставаться с ней. Повесила ее себе на шею, так безопасней. Дом закрыть было нечем. Да и что в нем брать? Он так и стоял открытым, когда они зашли в него, замков нигде не было, никому не нужно то, что осталось после старой тетушки Луизы. Так звали родственницу Екатерины Дмитриевны. Прикрыв дверь, а потом, прикрыв калитку, Юлька, наконец, решилась отойти от дома. Оглядываясь по сторонам, запоминая дорогу, она вышла из переулка на широкую улицу, по которой достаточно оживленно сновали машины.
«Ну, что ж, с Богом!» – пожелала она себе. «Пусть это будет пока моей разведкой местности. На сегодня надежд особых я, конечно, не питаю»
Чем ближе подходила она к центру городка, тем оживленнее он казался. Юлька решила, что на автобус она садиться не будет, решила пройтись пешком. Да она и не знала, на какой автобус ей нужно сесть, чтобы доехать до центра. А обращать на себя внимание, заговаривая с людьми на французском языке, не хотелось, все равно они не понимали друг друга.
Улица, по которой Юлька шла. Была удивительно прямая и широкая. Дома, в основном были кирпичные, вначале одноэтажные, а чем ближе к центру города, тем богаче были особняки.
День клонился к вечеру, бесполезные поиски работы утомили Юльку и физически и морально. К ее удивлению, многие работодатели отлично говорили на французском языке. Отказывали ей в работе сразу, окинув ее взглядом с головы до ног. Некоторые это делали тактично, чтобы не обидеть, но были и такие, которые насмешливо говорили, что она совсем не подходит для работы не только официанткой, но и посудомойкой. А к концу дня больная нога у Юльки так разболелась, что она не могла ходить, не хромая. И ей вслед сыпались ядовитые шуточки и непристойные предложения. Домой она возвращалась медленно, прихрамывая, решила остановиться в небольшом кафе, выпить чашечку кофе и съесть булочку, так, как чувствовала, что ее подташнивало от голода.
Устроившись возле окошка, она задумчиво жевала булочку, изредка запивая ее горячим кофе.
– Разрешите? – подсел к ней парень. – Можно у вас спросить, вы нашли работу? – заговорил он на чисто французском языке.
– Нет! – помотала Юлька головой. – Все места заняты.
– И не найдете. Здесь берут на работу только мужчин, работы у нас не много, потому работают мужчины. А женщины сидят дома и занимаются хозяйством. Так что здесь, в нашем городке женщины работают очень редко, и вам бесполезно ходить искать работу. Иностранцев- девушек берут на такую работу, которую я вам не советую.
– Что это за работа? – оживилась Юлька. – Мне подходит любая, я не боюсь трудностей, мне не на что жить, и мне очень необходима работа, говорите. Я слушаю.
Парень недовольно покачал головой:
– Эта работа Вам не подойдет. Это работа в публичном доме, ночной бабочкой.
– А что это такое? Это что за работа бабочкой?
– Вот видите, вы даже не знаете, что это такое, – засмеялся парень. – Ночные бабочки обслуживают мужчин ночью.
Юлька непонимающе смотрела на улыбающегося парня.
– Опять не поняла?
Юлька помотала головой.
– Девочки, вроде тебя, безработные, зарабатывают деньги, торгуя своим телом, дают мужчинам наслаждение, а они им за это платят.
– Спасибо за разъяснение, это работа не для меня, даже если я буду умирать с голоду. Лучше я уйду в лес, там прокормиться легче, и жить безопасней.
– Постойте, я дам Вам совет, – остановил Юльку парень, когда она хотела уже выскочить на улицу.
– Что еще за совет?
– Попытайтесь устроиться няней в какой-либо богатый дом. Очень богатые особняки у нас находятся действительно в лесу. Но туда очень сложно добраться. Автобусы туда не ходят, это частные владения и у всех свой транспорт. Разве если верхом на коне или пешком, что достаточно трудно. Если захотите попытаться удачи, я могу показать дорогу.
– Я подумаю, и, если решу, то, возможно попрошу вас показать дорогу. Спасибо вам за участие. – и Юлька, прихрамывая, вышла.
– Навряд ли тебе где-то повезет, уж больно у тебя жалкий вид, а хозяева не любят таких, которые вызывают жалость, – проговорил негромко парень, провожая Юльку глазами. Хотя в ней что-то есть, каким гневом вспыхнули ее зеленые глаза, будто внутри бушует вулкан, который не видно снаружи, и лишь глаза выдали не укротимую волю. Кто она? Только не француженка, хотя на французском говорит чисто.