Паутина

Сфинкс

Когда он смог подняться, сверкая глазами и хищно улыбаясь, весь покрытый серебром, Лили побежала от него, смеясь. Но он достиг ее за пару шагов, обнял и повалил в снег.

Она пыталась справиться с дыханием и улыбалась ему.

— Серебряный человечек, — прошептала она, касаясь его склоненного над ней лица. — Это лучшее, что я видела в своей жизни…

— Это всего лишь лес, — он чуть подался в сторону, чтобы не давить на девушку своим телом.

— Ты видел много лесов внутри замков,

да еще с серебряным снегом? — она запустила руку в его волосы. Снег щекотал обнаженную шею.

— Я не знаю, почему он стал таким… — Скорпиус зачерпнул пригоршню снежинок, и они мягко заблестели в воздухе, оседая прямо на волосы и лицо Лили. — Наверное, из-за тебя…

Он нагнулся и поцеловал ее покрытые серебром щеки, потом скулы, спустился к подбородку, а потом Лили задохнулась, когда его язык властно проник в ее рот.

Он целовал девушку, крепко сжимая руками ее голову, а она на удивление четко поняла, что сейчас произойдет. Не потому что он так хочет, а потому что это было… правильно.

Лили протянула руки и впервые осмелилась проникнуть руками под джемпер Малфоя. Он оторвался от ее губ, тяжело дыша.

— Не надо, — он попытался отстраниться, но она не позволила. — Лил, ты не понимаешь…

— Понимаю, — шепнула она, постепенно поднимая края его свитера вверх. Он закрыл глаза, словно пытался бороться с чем-то внутри себя, но Лили не дала ему шанса, проведя руками по его спине. Скорпиус вздрогнул и посмотрел на девушку. В любимых глазах было жидкое серебро.

— Я обещал… Подождать до шестнадцати… — выдохнул он, но покорно позволил ей снять с себя свитер. Лили сглотнула, глядя на бледную кожу на фоне серебряного снега.

— Кому обещал? — она чуть подняла голову и несмело поцеловала родинку на его плече.

— Себе, — как-то покорно произнес он, и Лили поняла, что он сдался, потому что его руки стали расстегивать пуговички на вороте ее джемпера. Девушка смотрела на его бледную кожу, потом протянула руку и обвела пальцем шрам на его предплечье:

— Это от оборотня?

Он кивнул, а потом стянул с нее джемпер. Лили чувствовала, как быстро стучит его сердце, как тяжело он дышит, глядя на ее скрытое майкой и джинсами тело. Но ей не было ни страшно, ни стыдно. Она просто потянулась и поцеловала шрам на его плече.

Ей показалось, или перед глазами все потемнело. Нет, не показалось. На лес опустились сумерки, на волшебном небе зажигались звезды.

— Чего бы ты еще хотела? — прошептал он, касаясь губами ее шеи. — Пения райских птиц? Луну?

— Костер, — шепнула Лили, снова касаясь его кожи на спине. И почти сразу недалеко от них запылало, играя отсветами, пламя. — А теперь я хочу стать твоей.

— Хорошо, Огонек, — выдохнул он, чуть двинувшись

к ней и снова целуя в губы.

Лили казалось, что она попала в сказку. Потому что, мечтая о подобном, никогда не верила, что все это возможно.

Были его бережные, горячие руки, медленно снявшие с нее одежду. Были губы, дарившие новые ощущения. Был его запах и его дыхание.

Блики огня, играющие на его бледной коже. Огонь и лед. Серебро на их телах. Серебро в его глазах. И снова руки. Его губы. Ее губы. Их общее на двоих дыхание.

Огонь бросал причудливые тени. Его глаза стали почти черными. Ее глаза потемнели. Мягкий снег попадал на разгоряченную кожу.

Никогда она так не чувствовала. Так остро. Так необычно. Никогда не чувствовала так.

Была боль. Сладкая боль.

— Скор… — сквозь слезы выдыхала она ему в губы.

И была любовь, от которой сердце девушки было готово разорваться.

— Я люблю тебя… — шептала она ему на ухо, крепко прижимая к себе его разгоряченное тело, покрытое бликами неугасающего пламени.

Огонь играл серебром в его волосах. Белая кожа казалась почти прозрачной. Блики завораживали и делали все еще более нереальным.

Его дыхание было ее дыханием. Его сердце вторило ее сердцу.

Театр теней от бушующего в стороне пламени исполнял свой спектакль на их телах.

А сверху, от самых звезд, на них падал серебряный снег.

НАПИСАНА САЙД-СТОРИ К ГЛАВЕ. "СЕРЕБРЯНЫЙ ОГОНЬ". РЕЙТИНГ R

Глава 3. Гарри Поттер

Он шагнул из камина дома на площади Гриммо, когда занимался рассвет. Он был разбит, страшно хотел спать, мышцы лица свело судорогой. И он не знал, что с Роном и где он.

Гарри увидел повернутые к нему лица Тедди и Гермионы. И лишь покачал головой. Гермиона поднялась и обняла друга, уткнувшись лицом в его немного влажную от осенней сырости мантию. Он привычно прижал ее к себе, а сам смотрел на Люпина. Тот чуть кивнул, почти беззвучно поднялся и пошел к камину.

— Что узнаете — сообщите.

Гарри просто закрыл глаза в знак согласия. Говорить сил уже не было. Но он должен был как-то утешить Гермиону.

— Его никто не видел. Он нигде не появлялся. В Министерстве тоже никаких признаков. Я был везде, где только Рон мог найти приют…

— Он боится себя, он не пойдет к близким людям, — покачала головой Гермиона, отстраняясь и снова садясь на стул. — Гарри, ты голоден?

— Да, что-нибудь съел бы. Только ты не возись, достаточно будет хлеба с чем-нибудь, — он с трудом держал голову прямо. Они молчали, пока Гермиона резала хлеб и бекон, наливала в чашку с зеленой каймой горячий чай.