Паутина
Шрифт:
— Иначе нельзя было. Он наверняка догадался, что мы дезертиры, — сказал Ягуар, когда они вернулись к большому ручью.
Павел только сейчас коротко пересказал Сове и Хорьку свой разговор с Гурамом. Он не оправдывался перед ними. Просто ему самому нужно было убедить себя, что он поступил правильно.
— Лихо ты его! — заметил Хорек. — Чем?
— Кастетом. Он со мной еще с гражданки.
Семен не участвовал в разговоре. Хлопоты с телом старика утомили его не столько физически, сколько морально. Совсем не так представлял себе Семен свою жизнь после дезертирства. Он-то
Здесь Семен одернул себя. Всякие сомнения на этот счет он себе категорически запрещал. Сова так глубоко задумался, что не слышал, как к нему обратился Павел.
— Ты что, спишь? Или сильно переживаешь за Гурама?
— Устал очень, — ответил Семен. — Такой тяжелый азиат этот проклятый. — Сова спохватился, что сказал лишнее, но Павел великодушно простил оскорбительную для себя оговорку.
— Азиат пристроен как следует. Долго будет лежать и не пахнуть. Правда, Василий? — Он хлопнул по плечу Хорька. — Лучше бы, конечно, не встречаться с ним. Хватятся его, начнут искать. Но и мы здесь не собираемся долго задерживаться. Пошли!
Они миновали крутую излучину ручья. Ягуар остановился и по-звериному принюхался к ветерку, потянувшемуся из глубины урочища. Явственно ощущался запах дымка. Кто там? Вряд ли чекисты или милиционеры будут в поиске разводить костер. Это наверняка те типы. Болваны! Совсем без мозгов!
— Двинулись! — почти беззвучно скомандовал Павел.
Шли в том же порядке: первым Павел, последним Сова. Ягуар вдруг замер, услышав сильно приглушенные журчаньем ручья голоса и увидев сквозь заросли рассеченные густой сетью ветвей огоньки костра. Они мигали в тумане крохотными красноватыми искорками.
Внезапное появление на прогалине, где горел костер и стоял шалаш, людей в советской военной форме и с автоматами мгновенно парализовало ужасом трех мужчин, сидевших вокруг костра. Они застыли, будто кто-то, как в сказке, прикоснулся к ним волшебной палочкой. Хотя состояние это их длилось не более четверти минуты, Павел успел разглядеть всех троих. Двое, бородатые, очень похожие на кавказцев, а третий, самый молодой и опрятнее других одетый, больше походил на русского.
— Руки! — спокойно уронил Ягуар и щелкнул предохранителем автомата.
— Руки! — визгливо и нервно повторил Хорек, посчитав, что мужчины у костра неспроста медлят с выполнением команды. А они просто не успели еще прийти в себя, выйти из шокового состояния.
Сова аккуратно обошел в отдалении костер и нырнул в шалаш. Через минуту он появился и развел
— А где оружие? — негромко спросил Павел.
Самый молодой у костра сунул руку в карман своего бобрикового полупальто, вынул наган и бросил его к ногам Павла. Хорек проворно поднял оружие и вопросительно заглянул в лицо Ягуара.
— Положи в карман, — приказал тот и сделал два шага к костру. Над костром на перекладине из буковой палки висел солдатский котелок. В нем что-то булькало.
— Где берете картошку?
Этот простой и обыденный вопрос Ягуара окончательно вывел мужчин у костра из шока.
— Какая теперь разница? — пожал плечами самый молодой.
Взгляд его холодных, цвета чуть подсиненного льда глаз полоснул по лицу Ягуара выражением нескрываемой ненависти.
— А ну-ка дай мне наган.
Хорек протянул Павлу оружие. Ягуар опустил автомат, повертел наган в руке.
— Я так и думал — милицейский, — усмехнулся он. — Кого же ты приговорил: офицера или рядового на посту?
— Нашел, — сквозь зубы бросил холодноглазый, не глядя на Ягуара. — Ничего у вас не выйдет с мокрым делом!
— Помолчи, — с угрозой проговорил Павел. — С мокрым делом, — передразнил он парня. — Будем мы еще с вами возиться, доказывать ваши дела. По закону военного времени таких, как вы, имеем право расстреливать на месте.
— Не имеете! — вдруг по-поросячьи взвизгнул молодой.
— Только по суду, — упавшим голосом добавил он, поняв, наконец, полную безвыходность своего положения.
— Вот именно, разбаловала вас Советская власть судами да адвокатами. Ну а вы что скажете? — обратился Ягуар к двум другим напарникам холодноглазого, которые продолжали стоять с поднятыми руками. — Опустите руки. Похоже, что вы кавказцы. Или я ошибаюсь? — Ягуару уже начинала надоедать эта комедия. Из всех троих пока больше нравился ему парень в полупальто. Было в нем что-то от матерого преступника, способного ненавидеть и идти в своей ненависти до конца.
Предполагаемые кавказцы промычали в ответ что-то нечленораздельное.
Ягуар подсел к костру, ткнул заостренной палочкой в котелок.
— Готово, — оповестил он. Давайте перекусим и пойдем.
— Куда? — с ожесточением в голосе спросил холодноглазый.
— Куда следует. Ты не ерепенься…
— А то чикаться не будем, — закончил за Ягуара Хорек.
Парень в полупальто с презрением посмотрел на него, но, тут же спохватившись, спрятал глаза.
Павел вылил из котелка воду, достал, обжигая пальцы, самую крупную картофелину, принялся очищать ее от кожуры. Он перехватил острый взгляд холодноглазого, устремленный на петлицы Хорька.
— Что, — зло покривил тонкие бескровные губы парень в полупальто, — у чекистов завалка полная, если пехота по лесам шастает.
— Догадался, подлец, — одобрительно проговорил Ягуар и протянул парню наган, — держи, только толку от него никакого.
В глазах парня сверкнула искра надежды и тут же погасла, уступив место угрюмой ожесточенности.
— Еще издеваетесь! — процедил он, отводя от себя руку Ягуара с наганом.
— Бери, кацо, пока не раздумал, — с нарочито грубым акцентом сказал Ягуар.