Паутинка на глобусе
Шрифт:
– Наталья, если уж от тебя на маршруте толку мало, ты хотя бы в палатке меня не отвергала, услаждала мою плоть.
– Не могу, я ведь замужем. Как пушкинская Татьяна сказала: «Я другому отдана, и буду век ему верна».
– Так ты лучше за образец возьми Анну Каренину. Она успевала и с мужем, и с другом. Муж у тебя далеко, а я близко. Кто-то должен восполнить мои физические потери. А ты мой партнёр по лодке, тебе и флаг в руки. Тем более мы чувствуем взаимные симпатии.
– Каренина плохо кончила.
– Наш экипаж должен работать, как слаженный механизм, и здесь важна любая мелочь.
– Я не механизм. Это у тебя механизм для услаждения собственной
Профессия, как известно, накладывает определённый отпечаток на жизнь человека, его мысли. В палатке Наталья рассказывала мне о своей работе. Оказывается, она работает в школе учителем русского языка и литературы. Вспомнил, что и я учился в школе, как мне учителя ставили за сочинения тройки и даже двойки и писали рядом с отметкой «неправильно понята тема». Все негодование от своей ученической жизни я стал высказывать Наталье.
– Ты послушай меня, Наталья, почему школьные учителя трактуют литературное произведение однозначно, и никакое другое мнение они не принимают?
– Мы, преподаватели, учим детей правильно понимать классиков, чтобы школьники могли отличить хорошую литературу от плохой, правильно воспринимать идеи автора. Если ученик заблуждается, надо привести его мысли в нужное направление.
– Ну, а кто определяет что есть истинно, а что ложно? – не унимался я.
– Есть известные литературные критики, которые хорошо раскладывают всё по полочкам, помогают разобраться в том или ином произведении.
– Классика, потому и классика, что востребована во все времена. Нравственные понятия не меняются. Но меняется жизнь людей, меняются их отношения друг к другу. Поэтому то, что прописано критиками много лет назад, не может быть незыблемым, должны быть новые прочтения,–
продолжал я.
– И ты хочешь сказать, что, будучи школьником, ты делал новые прочтения литературных произведений? Не верю.
– Ну, давай, я приведу на примере пьесы Горького «На дне» некоторые свои измышлизмы в моём школьном сочинении. Учительница представила двух главных героев ночлежки так: Сатин – чуть ли не глашатай революции. И Лука – утешитель, уводит людей от решения социальных проблем. А я написал, что Сатин – молодой и сильный мужик, работать не хочет и призывает не работать других, живёт в ночлежке на пособие, семью заводить не желает. И кто он после этого? Просто бездельник, оправдывающий такое своё существование революционными лозунгами. А Лука, несмотря на свой старческий возраст, занимается общественной работой – успокаивает людей, отговаривает от необдуманных шагов. Вот, примерно такое сочинение я написал и за это получил «двойку». Люди разные. Почему мы все должны одинаково мыслить?
– Ну, и что ты хотел? Революция – это ломка всего старого, в том числе и понятий, и человеческих отношений.
– Ну, хорошо. Теперь можно свалить все на революцию. А возьмём толстовскую любимицу Наташу Ростову. Я не хотел бы, чтобы моя будущая жена была похожа на неё.
– Чем тебе Наташа Ростова не угодила?
– Она отправила своего друга на войну, а сама увлеклась другим. Она просто самка, и нет ей никакого оправдания. А возьмём другую его любимицу –Анну Каренину. Замужняя женщина, венчанная в церкви, мать своего сына, должна быть верной супругу, своей семье. А что делает она? Связалась с молодым офицером, запуталась в своих чувствах, забыла о долге
жены и матери, бросилась под поезд, пытаясь решить, таким образом, созданную ею же проблему. И за что я должен любить и уважать эту героиню романа?
–
Карениной!
– Мужчина состоит из противоречий. В этом его природная суть.
Наталья посмотрела на меня по-другому. Раньше, как мне казалось, я представлялся ей похотливым мужичком, а тут она увидела человека,
способного к рассуждениям, пусть ошибочным, примитивным, на её взгляд, слишком упрощенно смотрящего на жизнь, но пытающегося разобраться в возникающих вопросах.
Вот и закончилась «встречка». Под «встречкой» я имею ввиду протаскивание байдарок навстречу течению. Тут я хочу пояснить, что мы не всё время тащили лодки – были участки воды спокойные, встречались озёра, где двигались обычным ходом, с обычной греблей. А теперь нам предстоял волок в шесть километров по лесу и болоту. Сделали днёвку. В этот день нам нужно было разобрать, высушить и упаковать байдарки в специальные рюкзаки, постараться вкусно поесть и просто отдохнуть. Чтобы обед и ужин сделать праздничными, Виталий с Костей пошли ловить рыбу. Тушёнка уже изрядно надоела. Наталья в этот день мне активно помогала, навела порядок в палатке. Наши отношения с ней стали заметно теплее, напряженность исчезла, при общении со мной она все чаще улыбалась, шутила, напрашивалась на комплименты.
На следующий день начали пешее продвижение на реку Нюхча. Мой рюкзак весил примерно тридцать килограммов, байдарка с юбкой и фартуком – около тридцати пяти килограммов. Лодку я катил на тележке. Это было значительно проще, чем всё навешивать на себя. Легко катить тележку с байдаркой в городе по асфальту, а в лесу она постоянно переворачивалась, что тормозило продвижение, да и физических усилий требовалось значительно больше. Наталья подбадривала меня, помогала переворачивать опрокинутую тележку, предлагала бутылку с водой.
На нашем пути повстречалась избушка, сложенная из тонких бревен. В избе оказались мужчина и женщина лет тридцати пяти.
Познакомились. Его звали Павел, его жену – Полина. В разговоре выяснилось, что это сезонные рабочие по заготовке живицы. В этот день они сделали себе выходной. А обычный рабочий день у них начинается с раннего утра и длится до вечера. Вечер определяется по часам, а не по солнцу, потому что летом здесь период белых ночей. Работа состояла в том, что на хвойном дереве надо сделать по два надреза в виде перевернутой ёлочки, а внизу должна быть прикреплена металлическая воронка, куда и стекает живица. И таких деревьев за день надо обработать как можно больше. За летний сезон нужно собрать большую бочку этой смолы, каждая последующая бочка оплачивается по двойному тарифу, поэтому материальная заинтересованность велика. Живица недаром так называется в народе, она используется не только для приготовления канифоли и скипидара, но и в медицинских целях.
Сказать, что в Северной Карелии много комаров – это ничего не сказать, они роятся так, что заслоняют солнце, поэтому работать приходится в брезентовых костюмах, накомарниках и перчатках. Надрезы делают специальным инструментом. Я облачился в этот костюм и попытался сделать несколько надрезов – это очень тяжелая работа. Об этом я и сказал своим новым знакомым. Они согласились со мной. Вечером после работы, приходя в свою избушку, переступив порог, падают от усталости. Проспав час-два, они начинают готовить ужин. Людей в течение всего сезона не видят, поэтому нашему приходу они очень обрадовались. Им хотелось общения, но нам нельзя было долго задерживаться – у нас график продвижения по маршруту.