Павел. Августин
Шрифт:
Павел спасся от смерти двумя чудесами, — невидимой защитой Господней и видимой — сенью римских орлов. Никогда не был он таким Иудеем, как в этот день, но и таким Римлянином не был тоже никогда.
В той самой претории, где некогда кричали Пилату Иудеи: «Распни!» и бичевали Господа Римляне, Павел скажет Римскому сотнику: «Разве позволено вам бичевать римского гражданина, да еще и без суда?» Тысяченачальник же, подойдя к Павлу, спросит его: «Ты — Римский гражданин?» Он скажет: «Да», и тотчас же отступят от него хотевшие бичевать его. И тысяченачальник испугается, что сковал его (Д. А. 22, 24–29).
«Я — Римский гражданин», civis Romanus sum, — зримое в этом слове, чудо: «Римского мира величие безмерное», pacis Romanae immensa majestas, охраняет Павла и охранит до конца — до Рима.
Павел просит тысяченачальника: «Позволь мне говорить к народу». — «Когда же
Павел говорит о первом, бывшем ему, на пути в Дамаск, видении Господа, и о втором, после Дамаска: «Когда же я возвратился в Иерусалим и молился в храме, то пришел в исступление и увидел Его (Иисуса), и Он сказал мне: „…выйди из Иерусалима… потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне… Я пошлю тебя далеко к язычникам“. До этого слова слушали Павла, а затем… меча одежды и пыль на воздух, подняли крик: „Истреби от земли такого, ибо ему не должно жить!“» (Д. А. 21,40; 22, 1 — 22.)
Имени для него не находят в неистовой ярости: «Такого», toi'outon, значит: «не такого грешника», а «такой грех»; не «такого проклятого», а «такое проклятие» — всего Израиля, всего человечества. «Бог сделал Его (Христа) грехом, hamatian за нас» (II Кор. 5, 21), — и Павла тоже; «сделался за нас (Христос) проклятием, kat'ara» (Гал. 3, 13), — и Павел тоже. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ио. 15, 13): это сделал Иисус, — и Павел тоже.
В ту же ночь, в претории Антониевой крепости, было Павлу видение: «Господь, представ ему, сказал: „Дерзай Павел; ибо, как ты свидетельствовал обо Мне в Иерусалиме, так должно тебе свидетельствовать и в Риме“» (Д. А. 23, 11).
В третьем часу ночи двести римских воинов, семьдесят всадников и двести стрелков, повели Павла через Антипатриду в Кесарию Приморскую, к Римскому прокуратору, Феликсу (Д. А. 23, 31).
Подъезжая на осле к Кесарии, на восходе солнечном, и увидев вдали, между холмами, темно-синюю полосу моря, вспомнил, может быть, Павел, бывшее ему в Коринфе, видение Рима, [52] когда на перепутье между Востоком и Западом, прошлым и будущим, в городе «между двумя морями», bimaris, [53] глядя с высоты Акрокоринфа на два моря — на две дали («Я пошлю тебя далеко к язычникам»), — он писал в Рим: «С давних лет имея желание прийти к вам, — как только предприму путь в Испанию, — приду» (Рим. 15, 23–28).
52
В конце третьего апостольского путешествия Павла из Эфеса в Коринф, в зимние месяцы 51–52 года, при Луции Юнии Галлионе, проконсуле Ахайи, брате Сенеки Философа, «кротком», dulcis, как его называет Сенека. — Natur. quaest. IV. praef. — Statius. Silvae. II. 7, 3. — Weiss. III. 98 — 100.
53
Horat. Od. I. 7, 2.
Первое слово Господне к Павлу, на пути в Дамаск: «Я пошлю тебя… к язычникам» (Д. А. 26, 17), — будет и первым словом самого Павла в Риме: «Спасение Божие послано язычникам» (Д. А. 28, 28). Только здесь, в Риме, сделается Павел в полном смысле «Апостолом-язычником».
«По прошествии двух лет, поступил на место Феликса Порций Фест и, в угоду Иудеям, оставил Павла в узах» (Д. А. 24, 27). «Когда же Фест предложил ему идти на суд в Иерусалим, Павел сказал: „Я стою перед судом Кесаревым… Иудеев я ничем не обидел… ибо, если я не прав и сделал что-нибудь достойное смерти, то не отказываюсь умереть; а если того нет, в чем они обвиняют меня, то никто не может меня выдать им. Требую суда Кесарева“» (Д. А. 25, 9 — 11).
Фест решил исполнить требование Павла и послать его в Рим. «Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла… сотнику Августова полка, Юлию» (Д. А. 26, 32; 27, 1).
Было три апостольских путешествия Павла, на свободе, а это, четвертое, — в цепях. Но, вечный узник Духа, возвестит Он миру и в цепях свободу.
Кажется, раннею весною 60 года, увидел Павел с большого Александрийского корабля «Диоскуры», около Партенопейского залива, давно желанный берег Италии (Д. А. 28, 11–13). Юлий проводил его до Рима, откуда братья Римской общины вышли к нему навстречу, по Аппиевой дороге, к Трем гостиницам, Tres Tabernae, а затем Юлий отвел Павла в преторианский лагерь, castra praetoriana, у Номентанской дороги, via Nomentana, и передал узника префекту
54
Sveton. Tiber. 37. — Plin. Epist. X. 65. — Joseph. Ant. XVIII. 6, 7. — Philostrat. Soph. II. 32. I. — Lois Sebastien Le Nain de Tillemont. Histoire des empereurs et des autres princes qui ont regn'e durant les six premiers si`ecles de 1 'eglise, des persecutions qu'ils ont faites aux chr'etiens, de leurs guerres contre les Juifs, des illustres de leur temps. Paris: G. Robustel, 1690–1738. I. 702. — Ernest Renan. L'Antechrist. Paris: Caiman L'evy, 1924. P. 6.
Павел, заключенный, в ожидании суда, под «военную стражу», custodia militaris, прикован был легкой, снимавшейся иногда, цепью к преторианскому воину-фрументарию [55] и получил позволение жить в нанятом им от себя помещении, — тоже, конечно, особая милость (Д. А. 28, 23, 30).
Римская община основана была около 49 года, при кесаре Клавдии, учениками Петра и Иакова, иудео-христианами, помимо Павла: [56] вот, вероятно, почему «Деяния» не упоминают ни словом об этой, по духу, должно быть, Павлу враждебной общине.
55
Senec. De tranquill. animae. X. — Joseph. Ant. XVIII. 6, 7.
56
Meyer. III. 464.
Дня через три по прибытии он призвал к себе в гостиницу «старейшин», hakamim, Римской общины [57] и сказал им: «Мужи братия! не сделав ничего против народа (Иудейского) и отеческих обычаев (Закона), я, в узах, из Иерусалима предан в руки Римлян. Они же, судив меня, хотели освободить, потому что нет во мне никакой вины, достойной смерти. Но так как Иудеи воспротивились тому, то я принужден был потребовать суда у кесаря. Вот почему я и призвал вас, чтобы увидеться и поговорить с вами, ибо за надежду Израилеву обложен я этими узами». Они же сказали ему: «Мы ни писем не получали о тебе из Иудеи, ни из приходящих братьев никто не извещал (нас) о тебе и не говорил ничего худого. Впрочем, хотелось бы нам слышать от тебя (самого), что ты думаешь, ибо мы знаем, что об этом учении везде спорят» (Д. А. 28, 17–22).
57
Renan. L'Antechrist. 7.
Споры эти, «пререкания», — все та же «великая распря» между Законом и свободой, Петром и Павлом. «Вот лежит Сей (младенец Иисус) на падение и на восстание многих в Израиле, и в пререкаемое знамение», sem'eion antileg'omenou (Лк. 2, 34). «Знамение» это — Павел, так же как сам Иисус.
«И назначив ему день, многие (опять) пришли к нему в гостиницу, и он, с утра до вечера, говорил им о царствии Божием, приводя свидетельства… об Иисусе из Закона… и пророков. И одни убеждались… а другие не верили. Будучи же не согласны между собою, они (уже) уходили, когда Павел сказал им: хорошо предрек Дух Святой отцам нашим через пророка Исайю: „слухом услышите, и не уразумеете; и очами смотреть будете, и не увидите… Ибо огрубело сердце людей сих, так что ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами… и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их“. Итак, да будет вам известно, что спасение Божие послано язычникам: они и услышат» (Д. А. 28, 23–28).
«Не обратятся, чтобы Я исцелил их»: в этом страшном «чтобы», hina, — воля Божия к «ожесточению» Израиля («кого хочет, милует, а кого хочет, ожесточает, sklerynei») (Рим. 9, 18), — «власть горшечника над глиной», — Предопределение.
Место Бурра, казненного в 62 году, заняли двое префектов, Фений Руф и Тигеллин, палач Нерона. [58]
Царство Евменид уже наступало, но Павла не коснулось до времени. «И жил он целых два года, на своем иждивении, принимая всех приходивших к нему и благовествуя царство Божие, со всяким дерзновением, невозбранно» (Д. А. 28, 30–31).
58
Renan. 6. — Meyer. III. 482.