Павильон Зеленого Солнца

Чернова Юлия Викторовна

Тои, в свою очередь, смерил камень взглядом, обошел вокруг и удовлетворенно хмыкнул. Нажал плечом, валун не шелохнулся. Обернувшись, Тои подозвал Элен. Вдвоем они попытались сдвинуть камень с места, но безрезультатно.

— Надо попытаться подсунуть рычаг, — сказал Тои. — Поищите крепкую палку.

Элен отправилась на поиски. Тои принялся копать возле камня, чтобы можно было просунуть палку. Теперь он был так увлечен, что уже по сторонам не озирался. Элен с трудом разыскала несколько длинных веток, но при виде их Тои произнес сквозь зубы нечто неразборчивое — и отправился на поиски сам. Вскоре Элен услышала стук топора, и Тои явился с молоденькой сосенкой, на ходу обрубая

с нее ветки. Элен только поморщилась.

Тои уперся обеими руками в камень, стараясь его наклонить. Элен пыталась подсунуть под валун сосновый ствол. Тои налег, валун качнулся.

— Давайте! — задыхающимся голосом скомандовал Тои.

Элен нажала на рычаг. Камень снова качнулся и немного сдвинулся с места. Элен на секунду подняла голову, отряхивая волосы со лба, и в это мгновение увидела Эндо, стоящего не далее как в пятидесяти шагах. Теперь-то она узнала его сразу. Словно сквозь изменчивый внешний облик проступило что-то внутреннее, неизменное; обнажилась суть. Эндо знаком приказывал ей отойти. Элен вдруг показалось, что она отрывается от земли и птицей взмывает в небо. Только теперь она осознала, в каком страшном напряжении пребывала все это время. Эндо вторично взмахнул рукой. Элен понимала — она должна отойти. Иначе Тои, наверняка вооруженный, прикроется ею, как живым шитом. Неужели она ничем не может помочь Эндо? Ведь он, скорее всего, безоружен. Элен скосила глаза на Тои. Тот плечом и спиной упирался в валун, ноги его скользили по земле. Элен резко отскочила назад, рванув рычаг на себя. Сосенка хрустнула. Валун встал на прежнее место. Тои упал.

Эндо рванулся вперед. Элен метнулась за валун. Обернувшись, на мгновение встретилась взглядом с Тои. В глазах его был страх, ненависть и безмерное удивление. Тои выхватил пистолет и с земли выстрелил в Эндо. Мимо. Вскочил и бросился прочь. Эндо — за ним. Тои развернулся и выстрелил еще раз на ходу. Опять промазал. И тут увидел бегущего навстречу инспектора Ямуру.

Избегая встречи с полицейским, Тои вновь повернул. Надеялся прорваться мимо Эндо. Контрразведчик кинулся наперерез. Тои выстрелил в третий раз, почти в упор. Снова промахнулся. «Почему не стреляет Ямура? — в панике подумала Элен и тут же сообразила: — Они хотят взять Тои живым». Рядом с ним в два прыжка оказался Эндо. Движения его стали вкрадчивыми и плавными, как во время танца. Почти неуловимым движением он выбил у Тои пистолет. И в следующее мгновение нанес удар. Не отшвырнул Тои, как отшвырнул в океанарии Патрицию, а именно ударил. Тои свалился на землю и не поднялся уже до тех пор, пока Ямура не защелкнул на нем наручники. Да и тогда его поставили на ноги Ямура и Эндо.

Элен не слышала, о чем они говорили. Тои низко наклонил голову. Элен отвернулась и вновь взглянула в ту сторону только тогда, когда подоспели двое помощников Ямуры. Молча смотрела, как уводят Тои. Убийца тя-ю был пойман. Пойман прежде, чем успел добраться до вожделенных сокровищ, продать их и бежать из страны. Все свершилось, как должно. Но радости Элен не испытывала. Тя-ю нельзя было воскресить. Да и при взгляде на Тои, стоявшего с низко опущенной головой, закрадывалась в сердце неуместная жалость.

Элен тихо подошла к Ямуре и Эндо. Они негромко разговаривали о чем-то, глядя в ту сторону, куда детективы увели убийцу. Элен расслышала имя «Тю-Шан» и заинтересовалась.

— Это предательство, — перевел Эндо последнюю фразу.

Элен побледнела.

— Как… Неужели Тои еще и…

— Я не о том, — сказал Эндо. — Продавать реликвии своей страны — предательство. Думать только о себе — предательство.

— Да, клад вполне мог уйти за границу, — согласилась Элен. — Веселая судьба для исторического

открытия. Кстати, я слышала, ожидается и второе открытие. Археологи надеются обнаружить место упокоения госпожи Ота.

— Хорошо, что это остров, — заметил Ямура. — Его труднее продать.

— Продавались даже целые княжества… — возразил Эндо.

— Почему вы упомянули Тю-Шана? — настойчиво спросила Элен.

Эндо ответил не сразу.

— Даже один предатель страшен. Тю-Шан был, к сожалению, не единственным. Просто первым.

И снова Элен повторила про себя слова, пришедшие на ум после визита к профессору Шеню: «Они решают, как скоро страна, полгода назад отстоявшая свою независимость, будет предана чужеземцам». Она возразила:

— Нынче одержана победа, а будущее зависит от людей. Каковы люди — такова жизнь. А люди у вас все-таки замечательные.

Тайанцы сразу заулыбались и слегка поклонились в ответ. Теперь их внимание сосредоточилось на Элен.

— Вы невредимы? — спросил инспектор.

Спросил подозрительно жестко, так что Элен сразу угадала скрытое волнение.

— Невредима? Как бы не так, я страшно ушибла палец. — И она продемонстрировала целехонький мизинец.

Мужчины облегченно рассмеялись.

— Вы подоспели вовремя, — отметила Элен. — Я и не ждала, думала, выуживаете бедного Комито.

— Этим занялась Синь-эй. — Ямура коротко пояснил, как было дело.

Элен одобрительно кивнула.

— И для Синь-эй нашлась работа, недаром вертелась под ногами. А где Патриция?

— Дожидается внизу, в домике.

— По-моему, вы ошибаетесь, — возразила Элен, — Вон она бежит.

Мужчины обернулись. Патриция мчалась со всех ног. Увидев, что муж, подруга и инспектор невредимы, чуть сбавила шаг. Подойдя, воскликнула:

— Какое счастье, вы целы! Я услышала выстрелы и побежала. Ужасное чувство: торопишься изо всех сил, а кажется — не двигаешься с места.

У нее даже губы задрожали.

— Все позади, — мягко проговорил Эндо.

Патриция ткнулась лицом ему в плечо. Взяла Элен за руку, притянула ближе. Сказала после паузы:

— Я видела Тои. Его провели по тропинке мимо меня. Как все это отвратительно!

Ей было нестерпимо горько оттого, что человек одаренный, многими любимый так глупо разменял свою жизнь. Пожертвовал удивительной, неповторимой работой; возможностью проникать в тайны прошлого и, следовательно, прозревать будущее. Отбросил, как ненужный хлам, уважение друзей, любовь учителя и тот особенный дух братской привязанности, связывавший всех тайанцев. Ради чего? Чтобы сменить поношенные брюки на щегольской костюм? Воздвигнуть дворец — непременно среди лачуг? Попытаться унизить других людей, бесстыдно выставив напоказ собственное богатство? И в этом думал найти радость и смысл бытия?

— Как все это отвратительно…

— Радуйтесь, что Комито невиновен, — посоветовал Эндо.

Но Патриция не могла отрешиться от мыслей о Тои.

— Знаете, сейчас стали вспоминаться десятки мелочей, на которые прежде я закрывала глаза. Думала, случайность. Эндо, помните, на раскопках были плохо упакованы две вазы — одна разбилась, вторая треснула? За работу отвечал Тои, но свалил вину на Комито. И тот смолчал, пожалел приятеля. Тои ему сказал — тебя профессор Шень ценит, а меня безжалостно выгонит. Комито мне потом поведал эту историю. Я решила, Тои сам, наверное, сильнее всех переживает. Или когда он отпросился на день в город и пропал на трое суток. Половина группы бросила работу, искали. Не помню, что он тогда соврал. Кажется, что внезапно заболел. Потом Комито признался по секрету, что нашел его в купальне «Пена у края воды». А как подвел Комито в истории с лодкой…