Павлик Морозов [1978]
Шрифт:
На небольшой полянке девочка присела на ствол когда-то поваленного бурей дерева. Вокруг под ветром шелестела трава, и со всех сторон на нее наплывал веселый гул омытого дождем леса. Пахло цветами и сыростью.
Мурлыкая какую-то песенку и улыбаясь, девочка смотрела вокруг. Рядом с ней на длинный зеленый стебелек опустился большой бархатный шмель, и стебелек равномерно закачался под его тяжестью. Словно балансируя, шмель смешно перебирал мохнатыми ножками, подрагивал стеклянными крылышками.
Потеряв из виду шмеля, девочка вздохнула, потянулась и, подложив под голову руку, легла на стволе. Лесной гул убаюкивал ее, и она закрыла глаза.
— Вот так ее в разведку посылать! — услышала она вдруг чей-то недовольный голос.
Девочка торопливо вскочила, одергивая платье. Перед ней стоял Павел с группой ребят.
— А что… я ничего… — смущенно заговорила она.
— Ну да, ничего! — усмехнулся Павел, весело поглядывая на товарищей. — Ничего, только по всему лесу храп раздается.
Девочка обиженно заговорила:
— А я и не спала совсем. На самую чуточку только глаза закрыла…
— Ладно уж, — примирительно сказал Яков. — Давайте, это самое, на этот раз простим ее. Уж больно она хорошо научилась дорожные знаки ставить. Ведь от самой деревни по ее дорожным знакам шли и не сбились.
— Так и быть, простим, — продолжая улыбаться, согласился Павел. — Ты, Мотя, так и знай: за дорожные знаки прощаем тебе нарушение дисциплины!
Он отошел в сторонку, оглядел собравшихся и скомандовал:
— Отряд! На линейку становись!
Пионеры выстроились на полянке. Когда провели перекличку, оказалось, что на сборе присутствует десять человек. Недоставало одной пионерки — Клавы Ступак.
— Ну, ясно! Девчонки, это самое, всегда подводят! — заворчал Яков.
Мотя погрозила ему пальцем:
— Ну-ну, ты потише насчет девчонок!
— Отставить разговоры! — строго прикрикнул Павел.
Он помолчал, командирским взглядом окидывая строй, и торжественно произнес:
— Очередной сбор герасимовского отряда юных пионеров объявляю открытым! К борьбе за рабочее дело будьте готовы!
И собравшиеся не очень дружно, но зато горячо и громко ответили:
— Всегда готовы!
— Знаменосец, поднять флаг!
Яков торопливо вынул из-за пазухи красный флажок. Зажимая коленками выструганный из березки шест, он укрепил флажок на его вершине. Затем Яков вышел из строя и воткнул шест в мягкую после дождя землю. Маленький красный флажок затрепетал на ветру.
— Вольно! — скомандовал Павел. — Садитесь, ребята, где посуше.
Он вынул из-за пояса книгу, аккуратно завернутую в газету. Это была «Мать» Горького. В конце учебного года
— На, читай, Мотя, твоя очередь.
Мотя открывает книгу. Ее голос звучит тихо и ровно.
И вот нет больше тайги. Все словно перенеслись в другой мир. У Павла горячо стучит сердце. Человека, о котором пишет Горький, тоже звали Павлом. Какой это замечательный человек! Как отважно он боролся за свободу, за счастье народа!
Мотя читает:
— «Заревел гудок, поглотив своим черным звуком людской говор. Толпа дрогнула, сидевшие встали, на минуту все замерло, насторожилось, и много лиц побледнело.
— Товарищи! — раздался голос Павла, звучный и крепкий.
Сухой и горячий туман ожег глаза матери, и она одним движением вдруг окрепшего тела встала сзади сына. Все обернулись к Павлу, окружая его, точно крупинки железа кусок магнита.
Мать смотрела в лицо ему и видела только глаза, гордые и смелые, жгучие…
— Товарищи! Мы решили открыта заявить, кто мы, мы поднимаем сегодня наше знамя, знамя разума, правды, свободы!
Древко, белое и длинное, мелькнуло в воздухе, наклонилось, разрезало толпу, скрылось в ней, и через минуту над поднятыми кверху лицами людей взметнулось красной птицей широкое полотно знамени рабочего народа».
Голос Моти начинает дрожать от волнения. Она делает глубокий вздох и поворачивает лицо к пионерскому флажку, который, словно язычок пламени, колышется среди зелени. И вместе с Мотей поворачивают лица к своему флажку все пионеры.
— Знамя разума, правды, свободы… — тихо повторяет Мотя.
Внезапно Яков вскакивает с места. У него тревожное лицо.
— Слышите? — шепчет он.
В лесу кто-то кричит.
Да, теперь все слышат: где-то близко кричит Клава Ступак.
Пионеры растерянно переглядываются, встают. На полянку выбегает всхлипывающая Клава. Она так бледна, что густые веснушки на ее лице видны еще отчетливее, чем обычно.
— Ребята, — прерывающимся голосом говорит она, — за мной саковцы гонятся!.. Камнем ударили.
«Саковцами» в Герасимовке прозвали группу ребятишек по имени их главаря Петьки Сакова. Много неприятностей наделали саковцы отряду. Вначале, после того как в школе был организован пионерский отряд, они всячески пытались срывать сборы. Били в классе окна, если там собирались пионеры, швыряли в них дохлых мышей. Потом, когда в школе кончились занятия и пионеры, скрываясь от саковцев, начали собираться в лесу, Петька и его сверстники стали подстерегать пионеров поодиночке.