Павлиний глаз
Шрифт:
— Нет! Так поступать нельзя! Это неправильно! — услышал принц.
Мужчина начинал терзать терпение и уже отчаялся урезонить ее доводами разума. И теперь сидел молча, мрачно наблюдая за девушкой, прячущейся под тяжелыми одеждами.
— Прости, Рафик. Я не должна была поощрять вас ласками. Я не должна была позволять вам класть меня на эту постель. И замуж за вас мне тоже выходить не следовало. Ведь я не знала, что вы захотите со мной этого...
Он снова постарался обернуть все в шутку:
— Жена! У тебя поистине странные представления о браке.
— Но все же наш брак — дело особое.
—
— Наследников?!
— Да, именно. Детей, если тебе так больше нравится.
— Но не сегодня же!
— А что нам мешает?
— Критические дни, — смущенно призналась Изабелл.
Рафик обсыхал после душа. Он промокнул торс банным полотенцем и отбросил его от себя. Он был напряжен и раздражен. И все же в глубине души искренне посмеивался над собой, над Изабелл и над их неудавшейся первой брачной ночью.
Ясно, что жена панически боится его. И немудрено. За столь короткий срок Изабелл так много пришлось преодолеть, перенести, передумать. Она испытала столько опасностей, сомнений и тревог. Слишком много, слишком быстро, слишком необычно изменилась ее жизнь. Она приняла великое и смелое решение, последствия которого стали непредсказуемыми для нее самой.
И, несмотря на ее слезы, возгласы испуга и непримиримые доводы, принц был восхищен ее отвагой, цельностью и упорством.
Теперь он совершенно ясно осознал, что в ее согласии на брак не было ни толики эгоизма, тщеславности и личного расчета. Что это согласие было продиктовано лишь чувством признательности и желанием помочь человеку, который вырвал ее из рук бандитов.
Был и приятный момент. Рафик узнал, что не безразличен ей. Он это чувствовал. И все же она отвергла его, а ведь до сих пор ни одна другая женщина не отвергала его...
Он не смог соблазнить собственную жену! Этот факт вызвал в нем приступ самоиронии, сменявшийся глубокой задумчивостью. Что следует ему предпринять, чтобы уверить свою половину в истинности их супружеского союза?
Как очаровать, опутать, завлечь, соблазнить молодую женщину?
Он вошел в спальню, пересек ее по мягкому ковру, раздвинул портьеры, распахнул арочные створки окон. Свежесть ночи и лунное сияние наполнили супружескую спальню. Он погасил все светильники.
Не глядя на Изабелл, Рафик сел на свою сторону постели.
— Вы можете спать в этой комнате, — робко позволила она.
— Именно это я и собираюсь сделать.
Он лег и натянул покрывало.
— Но помни, Белль, что я твой муж, а ты — моя жена. И наш брак — не видимость, а реальность. Где еще мужчине спать, как не со своей женой?
— Но...
— Не знаю никаких «но», Белль. Сегодня и все следующие ночи мы будем спать в одной постели.
Изабелл тяжело вздохнула, и Рафик повернулся к ней лицом. Она не возразила на его последний довод, и это не могло не радовать. Женщина демонстративно отвернулась и подвинулась на самый край большой постели. Между ними образовалась ледяная пустыня. Рафик нахмурился и приподнялся, посмотрел на жену. Ему не терпелось проучить эту упрямицу...
Дед преподал ему великую ценность
Однажды момент его триумфа настанет. Изабелл вновь бросила ему вызов. Пусть так. Они опять сразятся, и он победит. Иному не бывать. Это принц знал наверняка. Нужно лишь набраться терпения...
Рафик лег в центр постели и, обхватив жену за талию, приблизил ее к себе.
Он вспомнил их первую ночь на острове, когда он накрыл ее от ураганного ветра. Каким давним стало это воспоминание, хотя и времени прошло не так уж много. Суета приготовлений и пышные торжества свадьбы отодвинули эти события, затмили, загородили собой. И принц устыдился своего беспамятства, поскольку помнить ему следовало лишь главное — встречу со своей судьбой.
Он нежно погладил девушку по голове и шепнул:
— Спи, все будет хорошо, Белль. Успокойся и засыпай. Сладких снов.
Рафик поцеловал жену в затылок. И ощутил, как спало ее напряжение.
Изабелл повернулась к нему спиной и уютно устроилась, согнув ноги в коленях, а он в точности повторил ее позу, плотно прижавшись к жене. Вскоре она ровно и спокойно задышала. Рафик еще несколько раз приподнимался на локте — убедиться, что она спит. Он заглядывал ей в лицо, прислушивался к ее мирному дыханию.
Рафик оглядел свою изменившуюся спальню. В лунном свете переливались шелка ее свадебного наряда. Шелковые туфельки стояли на ковре. Воздух был наполнен ароматом духов и еле уловимым запахом самой Изабелл. И незаметно для себя принц уснул, обнимая свою избранницу...
Изабелл просыпалась трудно. Ее разум был затуманен фантастическим сновидением. И помнилось, что в ночных мечтаниях царствовал наследный принц Карума. Изабелл еще плотнее стиснула веки и нырнула в подушку, не желая расставаться со сладкими грезами, в которых царственный муж все еще обнимал ее — свою желанную супругу, не отпускал, удерживал, как она сейчас удерживала этот сон.
Но накатившая тяжесть в голове заставила подумать о пробуждении. Девушка пошевелилась и замерла. Она не могла поверить своим ощущениям. Все это было не сон — ее обнимали настоящие мужские руки, руки, которые действительно принадлежали принцу. Более того, его тело было прижато к ее телу, ей это не причудилось. Их ноги были переплетены, лишь кое-где между ними падал шелк простыней...
Изабелл поняла, что не сможет выбраться из постели, не потревожив мужа. Не зная, как поступить, она замерла не дыша. Как странно! Она радовалась сну, а точно такой же реальности испугалась.
Проснуться рядом с мужем, предстать перед ним в утренней сонливой беззащитности представлялось для Изабелл великим испытанием.
Она хотела положить свою ладонь на его сильную руку, нежно погладить ее, ощутив тепло оливковой кожи, жесткость темных волосков, но так, чтоб принц не узнал об этом. Она хотела заглянуть в его спящее лицо и оставить на нем легкий незаметный поцелуй на тяжелых веках. Ей хотелось изучать его спящего. Но принц в любой миг мог проснуться, и тогда это не был бы сон...