Павлиний глаз
Шрифт:
В одной из комнат Белл соблазнилась включить огромный плазменный телевизор. Она нашла интернациональный кабельный канал, по которому передавали региональные новости с английскими субтитрами. Прямой репортаж вели из Шакара, куда Рафик выехал несколько часов назад.
Посреди широкой городской улицы зияла воронка взрыва, окрестности которой были испещрены кусками, осколками, обрывками, ошметками... На экране появились двое. Один — пожилой человек в национальном тюрбане, и другой рядом с ним, в национальной одежде, — помоложе.
Операторы
Около одиннадцати Изабелл почувствовала волнение. Она услышала его приближение, его долгожданное возвращение. Долгожданное?.. Белл задумалась, и тут дверь распахнулась.
Он был таким, каким она видела его на экране телевизора, но голова была без убора. Лицо принца сохраняло выражение решительности.
— Рафик! — невольно кинулась она к нему.
— Белль. Уже поздно. Почему вы не спите? Что стряслось?
— Со мной? Ничего. Но как вы? Никто не мог мне сказать, когда вы вернетесь. Я так беспокоилась. Вас не ранили? — всплеснула Изабелл руками, когда увидела пятна крови на его одеждах.
— Нет, я не ранен. Но я был в больнице.
— Неужели много раненых?
— Вы знаете о взрыве?
— Из телевизионных новостей.
Он обнял Изабелл, и она сказала:
— Вы выглядите усталым.
Принц сел на софу.
— Расскажите мне, — попросила Белл.
— Это не для ваших ушей.
— Оттого что я женщина? — вскипела девушка.
— Вы выбрали не лучшее время для обид, — укорил ее принц усталым голосом.
— Не бойтесь, мои уши многое могут снести. Или вы не желаете говорить со мной, Ваше Высочество?
— Кто-то взорвал бомбу в центре Шакара. К счастью, никто не погиб, но несколько человек серьезно пострадали.
— Это был смертник?
— Нет. Это был трус, который, по всей видимости, использовал дистанционный взрыватель.
— Ради чего?
— Они провозглашают себя борцами за возрождение традиционных ценностей, а по сути являются преступниками, борющимися за власть. На прошлой неделе нашей службе безопасности удалось предотвратить взрыв на рыночной площади.
— Кто был тот пожилой человек, с которым вас засняли на месте взрыва?
— Мой дальний родственник. Он лидер оппозиционной группировки, которая расчищает путь к власти, используя крайние методы борьбы. Они спекулируют на желании некоторых консервативно настроенных членов общества ввергнуть страну в мрак средневековья. Селим использует свой формальный титул шейха, чтобы претендовать на верховную власть в Каруме. Похищение людей является их излюбленным способом давления на мою семью и моих сторонников. Ты догадываешься, по чьей инициативе
— Объясни, почему он потребовал в качестве выкупа Павлиний глаз, ведь ожерелье слишком уникально, его нельзя продать? Не лучше ли было потребовать деньги?
— В данном случае он не преследовал цели обогатиться. Он покусился на безусловную фамильную, династическую, национальную ценность, а не на антикварное украшение. Это все равно что выдернуть из-под правителя трон. Тридцать лет назад моя страна выбрала демократический путь развития, но некоторые кланы не разделяют мнения большинства своих сограждан. Они выбрали своим лидером Селима.
— Но я не понимаю... Все знают, что он участвовал в похищении.
— Все также знают, что в этот раз я оказался бессилен ему помешать. Еще несколько таких промахов, и я перестану восприниматься как гарант безопасности и стабильности в собственной стране.
— А что за ними стоит? Почему тебе трудно им противостоять?
— Влиятельные сторонники и сочувствующие, саботаж и умелая конспирация.
— И что вы намерены предпринять?
Принц улыбнулся. Он взял руку девушки в свои руки.
— Вы правы, Белль, я обязан что-то предпринять. Я сделаю вас своей невестой. Вы станете тем, что ценнее Павлиньего глаза. Люди все еще верят, что любви подвластно всё...
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Вы не шутите? — вырвала Изабелл свою руку.
— Не шучу, — твердо сказал принц.
— Но это невозможно!
— Это было бы невозможно, если бы я этого не желал.
— Это неправильно!
— Неправильно жениться?
— Ваше Высочество, вы понимаете, что я имею в виду. Неправильно соглашаться на брак только потому, что вы выкупили меня у похитителей. Это не основание. Это насмешка над истинными ценностями.
— Как бы вы к этому ни относились, я сделаю так, как лучше для моей страны!
— Тогда надо просто обезвредить Селима и его сторонников. А мне позвольте жить своей жизнью.
— У вас бы не было этой жизни, если бы... — принц вовремя остановился и отвел свои глаза.
Изабелл винила себя за резкость. Она видела, как устал и расстроен Рафик, как он переживает случившееся с его подданными. Изабелл сочувственно посоветовала:
— Вам надо найти альтернативное решение.
— Например?
— Я не знаю, принц. Я плохо разбираюсь в политике и еще хуже знаю вашу страну, совсем не понимаю ваших людей, ваши традиции. Тем более мне не понятна ваша уверенность, что эта женитьба может благотворно сказаться на внутренней обстановке. И реликвию таким способом не вернешь. На мой взгляд, вы заблуждаетесь, принц.