Печать мастера Том 2
Шрифт:
Шелковый витой пояс на Главе Фу был завязан на простой узел и прекрасно подходил для таких целей.
То, что на нижний ярус — ему сказали это алтарный зал, в которых он никогда не был — не сможет войти никто — было невероятной удачей.
В себя он пришел не до конца, но давно уже не ощущал себя таким чистым, а мысли такими ясными.
Он не собирался участвовать ни в каком ритуале. Не собирался быть обязанным
Колеса кресла заскрипели, когда Глава Фу покатился дальше в сумрак коридора, освещенный только горящими на стенах факелами.
…если он не сможет выбраться отсюда живым, то не выберется и этот господин.
Коста опустил глаза, проходя мимо менталиста, который остался на площадке. Чтобы случайно не встретиться взглядом.
Как устранить мозгоеда, он пока не придумал. Но — придумает.
Если в результате ритуала его ждут похороны, а ритуал проводит только один человек — у него есть первый приоритет. Устранить Главу Фу.
Глава 35. Ритуал Ч2 НВ
Поместье Фу, алтарный зал
Мальчик, застыв с другой стороны алтарного камня, смотрел на пояс или на ноги.
Они всегда смотрели на его ноги. Сначала смотрели, а потом в глазах появлялась жалость, которая почти сразу сменялась благодарностью и облегчением — что это произошло не с ними.
Нейер видел, куда направлен его взгляд, когда бросил мысленно простое «замри».
«Замри и тишина». И сила повиновалась, превратив ребенка в статую.
Пальцы без колец — чистые, легкие, порхающие — Ней с тихим удовольствием пошевелил ими, радуясь давно забытому чувству легкости — позволил себе насладиться этим пару мгновений.
Родовой алтарь — сердце и средоточие силы — единственное место, где ему не нужны эти подпорки виде камней. Единственное место, где не нужно плести, если ты — Глава. Можно просто приказать — мысленно, и сила, соскучившись, исполнит все в точности.
Мальчик стоял, замерев в одной позе напротив, и смотрел вниз.
Как хорошо, что они всегда смотрят на его ноги. Меньше всего он сейчас хотел бы встречаться взглядом с этим ребенком.
«Прости, мальчик. Тебе просто не повезло».
Удовольствие от убийств получают только низшие существа, как любил говорить его отец. Он — не любил. Это грязно, неприятно, но необходимо, чтобы клан стал свободным от обязательств Аррам. Другого выхода нет.
Ещё одна смерть, ещё один ребенок, и он наконец почувствует, как петля плетений на шее немного ослабнет. Ловушка, которую Арры плели столько зим и методично загоняли их род, как свара пустынных шакалов. Сначала — прадеда, потом — отца, теперь его черед.
Он
Ней коснулся камня — алтарь теплел под пальцами, но недостаточно быстро. Сила просыпалась медленно и ластилась, как давно соскучившаяся кошка… как Сира, когда он уезжает на декаду и больше.
Сколько ему осталось? Сколько ещё камни будут поддерживать жизнь? Успеет ли он все, что задумал?
Сила пела в крови и кружила голову, и Ней подъехал ближе, вплотную, так, чтобы почти упираться в алтарный камень коленями. Положил обе ладони на плиту перед собой, закрыл глаза и вздрогнул, когда сила прошила его насквозь от макушки до кончиков пальцев ног, которые обычно ничего не чувствовали, и… отпустил себя.
Коста смотрел вниз.
Потому что не мог повернуть головы. Шея затекла, плечи одервенели. Он не мог пошевелить и кончиком пальца, не мог открыть рот, не мог бороться… ничего не мог.
Только — смотреть.
Он видел чужие руки, объятые белым пламенем силы по локоть, часть кресла, колеса, и — пояс. Тот самый, который он так и не успел использовать.
Белесая туманная светящаяся дымка ползла по поверхности камня, пожирая все вокруг.
Что произошло, он не понял — просто не успел. Господин-в-кресле не делал никаких движений, не открывал рта, колеса медленно катились по камням, но как только они миновали последнюю арку и вошли в большой подземный зал — купольный, высеченный прямо в скальном основании, высотой почти в пять его ростов, посередине которого стоял серый постамент… его унесло.
Он чувствовал потоки враждебной силы вокруг, от которой кожа на руках покрывалась мурашками, и волоски вставали дыбом.
Коста был уверен, что именно эта сила сковывает горло, не давая говорить, и шевелится.
Господин подъехал на кресле ближе — он видел вожделенный пояс, и положил светящиеся ладони на плиту.
Золотисто-белые. Чтобы получить точный оттенок кожи пришлось бы долго смешивать кармин и подбирать тон.
Камень вокруг пальцев Фу полыхнул ярко — сила в этот момент сковала горло особенно сильно — не вздохнуть, мелкие волоски на шее поднялись дыбом, и Коста зарычал бы, если бы мог…потому что господин из кресла начал медленно подниматься в воздух с закрытыми глазами.
Руки оторвались от камня — теперь Коста видел только кончики пальцев, которые едва-едва касались камня. Сила потрескивала, вспыхивая ярко, так, что слепило глаза — пробегая молниями между пальцами и алтарем, пока наконец кресло не откатилось назад, и Коста видел только нижний край рубахи.