Печать скорби (Война за мир)
Шрифт:
— Что ж вы не бежите с подносом к Чертовой Бане? Старший ведь приказал, — раздался рядом насмешливый голос.
Новый собеседник (а точнее — собеседница) во время общения Сварога с «прорабом» подошла к столу, отделившись от танцующих на террасе и от своего моментом куда-то улетучившегося партнера, и теперь возилась с сифоном и бокалом.
— И взгляд у вас не лакейский, — добавила она.
Сварог, не таясь, оглядел собеседницу. Молодая, но взгляд огромных зеленых глаз утомленный, причем не столько этим маскарадом, сколько самой жизнью. Темные волосы уложены в некое подобие короны, в локонах
Вот представьте себе небольшой прямоугольный кусок черной ткани шириной примерно в метр. Представили? Теперь сверните этот кусок кольцом, а края сшейте. И засуньте в получившийся цилиндр по самые подмышки стройную молодую девицу. Что получится? Правильно: материя сия закроет тело от границы, проходящей примерно в пяти сантиметрах ниже впадинки между ключицами, до границы, проходящей примерно в пятнадцати сантиметрах выше коленей. И сделает все остальное совершенно незащищенным от обстрела мужскими зажигательными взорами.
Сварог глянул в сторону вальяжных. Четверо мужиков продолжали гутарить друг с другом возле срезанной колонны, но рыжая чертовка словно испарилась.
— А почему мой взгляд должен быть лакейским? — с осторожностью спросил Сварог, вежливо отнимая у собеседницы и сифон, и бокал. Не по-халдейски отнимая, а зело галантно. Нажал на рычажок сифона, и из носика с шумом вырвался пенистый поток, быстро наполнив сосуд.
Судя по простоте и скромности, платьишко на собеседнице стоило сумасшедших денег — если только, опять же, в этом мире не ввели полный и окончательный коммунизм. А судя по плотности облегания платьем тела, мамзель не имела ни малейшего представления о таком понятии, как лифчик.
Впрочем, ей это и не требовалось.
— Лакейский взгляд? — она пожала обнаженными плечиками. — Для маскировки, для чего же еще. Раз уж вы нарядились в камзол, бриджи и сапоги. Правда вот, с цветами дали промашку. Наверное, не захотели отказаться от любимых алого и серого?
И заговорщицки подмигнула Сварогу. Колдунья? Черт бы подрал этот детектор магии: опять сплошные нули на выходе...
— Вы похожи на лакея так же, как я — на... — она вдруг запнулась. — На кого я не могу быть похожей?
— На портового грузчика, — подсказал Сварог. И подумал: «Если здесь есть порты...»
Порты, оказывается, были, потому как собеседница радостно рассмеялась:
— О! Точно!
Она взяла бокал, внимательно вгляделась, прищурив один глаз. Немного полюбовалась поднимающимися кверху пузырьками и — выплеснула содержимое на землю.
— Кошачья моча. Причем моча кота, страдающего диабетом... В смысле — сладкое пойло. Надоело. Хочется нормальной выпивки... А знаете, — она стрельнула зелеными молниями из-под век, — почему даже игристые вина сегодня не в бутылках, а закачаны под давлением в эти идиотские кувшины?
Сварог покачал головой: вот уж чего он никак не мог знать!
— Нынче ж модно демонстрировать свою равноудаленность, — сказала барышня. — Вот хозяин и показывает, что для него нет излюбленных торговых марок. Вообще никаких торговых марок нет, а стало быть, все в равном положении... Только я всегда
Отвести глаза?.. Значит, все-таки магия?!.
Глава третья
ГИБЕЛЬ ЛЕДЯНОГО ДОМА 2
Странный получался разговор у Сварога и девицы в черном платье для коктейля. Даже если вдруг забыть, что Сварог здесь чужой и совершенно не в курсе местных обычаев и обыкновений, то все равно — странный. А почему бы не спросить напрямую?
— Вам не кажется, моя прекрасная незнакомка, что вести подобные разговоры с лакеем как-то.., не совсем...
— Ай, да ладно вам! — перебила она, махнув голой рукой. — Какой вы лакей. У вас на лице написано, — она провела пальцем по воздуху, как по буквенным строчкам на доске, и выговорила по слогам:
— «Из власт-ных струк-тур». Я сразу догадалась, едва вас увидела. Ага, думаю, так и есть, предупреждали ведь... А насчет незнакомки... Вы что же, меня не знаете? — она протянула Сварогу ладошку. — Меня зовут Лана.
Свое имя девица произнесла, заглядывая ему в глаза. Создавалось впечатление, будто она ожидает от собеседника чего-нибудь вроде: «Ба! Неужели та самая Лана и есть? Не может быть!»
— Гэйр, — представился Сварог. Правда, титул «граф» скромно опустил. Может быть, несмотря на замки и камзолы с фраками, здесь не в чести сословная кичливость. Тем более ему представились без всяких намеков на титулы и звания.
— Гэйр? — задумчиво повторила она, будто пробуя это слово на вкус. — Странное имя... И незнакомое. Или это прозвище?
«Еще бы не странное...» — подумал Сварог. И напомнил:
— Вы остановились на том, что вас о чем-то предупреждали.
Лана загадочно улыбнулась.
— Знаете, господин... Гэйр, мы все здесь подчиняемся правилам игры. Хотя многие из нас ненавидят и ее саму, и ее правила, многие уже давно наигрались во все игры без исключения, а другие с удовольствием сыграли бы по своим правилам, да не дают им этого. И тем не менее все мы сегодня здесь, — она показала на долину, ледяной город и веселящихся гостей. — А почему?
— Почему? — эхом отозвался Сварог. Он вдруг только сейчас понял, что Лана пьяна. Не в стельку, но все же..
— А потому что все по самую макушку затянуты в Большую Игру и выйти так просто из нее уже не в состоянии. Слишком много обещаний дано, слишком многим людям ты обязана, слишком многие люди зависят от тебя. И поэтому я тут. Только поэтому, — она тряхнула головой, и несколько темных локонов, выскочив из шпилек-невидимок, упали на оголенные плечи. — Потому что надо. Ну как же, здесь весь город! А какой праздник без Ланы? Не будь меня, тут же начнутся кривотолки: «Ага, ее не было вчера! Привратник и Лана опять в ссоре! А не встал ли Привратник в оппозицию! А не собирается ли он переметнуться к напористым конкурентам из-за ближайшей границы!» Поэтому я, хоть мне все глубоко опостылело и надоело, не только прибыла сюда этим вечером, но и предварительно навела кое-какие справки...