Печать света
Шрифт:
Ожидания оправдались. На следующий день ближе к обеду, когда Мири, устав разглядывать в зеркале опухшие губы и синяки под глазами, собиралась звонить в посольство и каяться, позвонила какая-то шепелявая бабулька. Радостно объявила, что нашла на газончике, аккурат подле ларька с пивом, сумочку, а в сумочке — паспорта. Так вот она, бабулька, отыскала в сумочке визитку и звонит в надежде сделать доброе дело… Андрей поехал на встречу с «доброй самаритянкой», заняв у консьержа еще денег. Затем завернул в банк, еще раз озвучил печальную историю про карточки и получил небольшую сумму наличными. Купил поесть и отдал долг (плюс проценты в качестве благодарности) консьержу, который вздохнул с видимым облегчением.
Им пришлось провести в Москве еще несколько
Мири не знала, какие мысли терзали Андрея, но он как-то замкнулся в себе. Они мало разговаривали и старались не касаться того, что пережили на озере Уч-Кель и на перевале. И уж совсем не хотелось говорить о будущем, которое, как казалось, было так близко — и вдруг вновь стало совершенно недостижимым.
— Зачем было отбирать у них перстень? — смуглое личико девочки кривилось от злости и презрения. — Мириам привезла бы его сама!
— Вот это меня и беспокоило, — отозвался Поль. — Сами привезли, сами все нашли и всем попользовались.
— Вы меня недооцениваете, — Лилу смотрела на мужчину в упор. — Я узнаю, где находится вход в лабиринт, и сообщу вашим людям. Они прибудут на место заранее. Так вы сможете избежать ненужного шума и драки.
— А если Мириам просто пошла бы туда одна? Не поставив в известность Анри?
— Это абсолютно исключено! Перстень формально принадлежит ему, а у Мириам, как это ни смешно, есть очень твердые принципы. Думаю, она возьмет с собой не только брата, но и Виктора — не забывайте, теоретически вход охраняет дракон и, хоть она не знает ту часть легенды, где говорится, что дракон обязательно должен получить человеческую жертву, иначе он не даст пройти… все же, думаю, она сообразит взять с собой людей, которые могли бы помочь справиться со зверем.
Так что Анри будет точно знать день и час, а также место входа в лабиринт. А у Анри от меня нет тайн.
— Я подумаю над вашими словами, — сказал Поль и отключился.
Оторвавшись от монитора, он придвинул к себе стопку бумаги и принялся вырисовывать затейливый вензель. Неприятная девочка, но людьми манипулировать умеет, ничего не скажешь. Объективно говоря, она права: особой необходимости отбирать камень не имелось — достаточно было установить слежку за парнем. Но Поль просто не смог с собой совладать. Ему захотелось увидеть, взять в руки хоть один артефакт, почувствовать, что он, наконец, стоит на пороге своего Золотого города.
Да, именно так! Только он, Поль Танье, может назвать этот город своим. Он искал его двадцать лет! Еще будучи студентом-историком и проводя долгие часы в архивах, он наткнулся на несколько разрозненных документов. Юноша с интересом прочел пасквиль, написанный против императора Рудольфа.
Поль лишь подивился, что это за город такой, и почему то, что именуется тайной, обсуждается столь широко и известно чуть ли не каждому, и сосредоточился на той стороне документа, которую можно было использовать для написания статьи о настроениях общества в империи того периода.
А через полгода он нашел письмо. Вернее, это было завещание знатного вельможи, барона и потомка одной из боковых ветвей дома Габсбургов. Собираясь на очередную войну, сей достойный муж писал сыну, который пока был слишком мал, чтобы понять слова отца. Барон весьма красочно изложил легенду о Золотом городе, который стережет дракон Фафнир. Мы, наследники Сигурда, писал он, храним печать от врат города. Печать эту надлежит передавать от отца к сыну (или другому достойному преемнику благородного рода) вместе с легендой, пока не сойдутся звезды так, что Печать света и путеводная звезда не окажутся в руках одного человека, и тогда сможет он пройти лабиринт от начала и до конца и отомкнуть врата Золотого города.
Легенда Полю понравилась. Он иной раз представлял себе этих рыцарей, потом дворян, которые из века в век несли на своих плечах ответственность хранителей некоей печати.
Закончив университет и желая продолжать заниматься наукой, Поль по протекции дяди получил место в организации, которая называлась «Мудрость Сиона». В задачи общества входило хранить память и подробности жизни сынов Израилевых, для чего организация — на деньги благотворительных пожертвований — покупала семейные и прочие архивы. Кто-то из стариков завещал обществу свои бумаги, зная, что дети могут и выбросить. Это было весьма малооплачиваемое место, и в обязанности молодого историка входило разбирать пыльные архивы единоверцев.
И однажды, копаясь в очередных папках, Поль наткнулся на записи раввина, который жил в Праге в конце девятнадцатого — первой половине двадцатого века. Там было много всякой неудобочитаемой чуши — про демонов и ангелов, про зелья и заклинания, были записи легенд, среди которых он с изумлением прочел и уже знакомую историю о Золотом городе. А потом он увидел бумагу, на которой был нарисован круг, испещренный непонятными узорами. Подпись, сделанная крупными буквами, гласила: «Печать света». Рядом изображен кружок размером сантиметра два в диаметре и тем же почерком написано: «Размер медальона». А еще в бумагах раввина оказались записи и рассуждения о разговорах с неким Карлом фон Райнцем. Насколько понял Поль, немец считал Золотой город сказкой, а рабби — метафорой. И только Поль Танье увидел в легенде руководство к действию.
Он работал как проклятый, объездил всю Европу и Ближний Восток и за двадцать лет собрал все возможные сведения об артефактах, которые, согласно легенде, должны были привести его в Золотой город. Поль превратил третьеразрядное благотворительное общество в мощную организацию с крупными денежными потоками и влияниями во многих сферах. Одержимый одной идеей, он растерял друзей и не желал тратить время на такие глупости, как женщины или брак. И вот теперь, теперь наконец он увидел, как складываются карты судьбы: нашлась печать, Мириам знает место, где находится вход в лабиринт и — как подарок судьбы, как знак, что его цель близка, — в невероятной глуши, в каких-то горах Сибири вдруг объявляется утерянная несколько веков назад Путеводная звезда.