Печать Тьмы
Шрифт:
— Слушай, так кто готовит всю эту еду там, в доме? И моет потом посуду…
— Магия, — геомант пожал плечами, — Когда кормушка активируется, заклятия создают еду, а когда путники покидают дом, остатки еды вместе с посудой превращаются в то, чем они были до этого.
— Не понял. Это как? Я думал, что еду доставляют с кухни магическим способом…
— Это не выгодно и слишком маназатратно. А самый дешевый способ магической транспортировки переносит только однородные по составу вещи. Или тарелку, или кашу, но уж никак не вместе.
— То есть можно
— Ага. Там четыре десятка блюд, некоторые из которых состоят из огромного числа компонентов. Теперь представь, сколько нужно порталов, чтобы доставить сюда эти компоненты?
— Тогда как же…
— Уверен, что хочешь это знать?
— Если честно, то уже не очень, — погладил Айвен свое раздувшееся брюхо.
— Ну, тогда я тебе расскажу. Дом почти полностью автономен. Мана восполняется естественным путем: крыша отлично впитывает ману воздушной и водной стихий. Раз в несколько дней или даже месяцев — это зависит от того, как часто дом посещают — в "кормушку" отправляется свежая порция исходной массы. Однородной пасты, из которой потом заклинания воссоздают различные блюда и напитки. Сорок два заклинания и столько же блюд. Естественно, ассортимент изредка полностью меняют, но происходит это раз в несколько лет. Во всех кормильных домах меню одинаковое, так что постоянно в них питаться быстро надоест.
— А посуда? Откуда берется она и куда девается?
— Точно так же. Это такая же часть воссоздаваемого заклинанием блюда.
— Гхм. Однородная паста, из которой можно создать салат из креветок, картофельный суп с грибами-той, ананасовый мусс, острый биремский перец и хешемский щербет? И все это разложить по тарелкам и разлить по бокалам?
— Именно.
— Кажется, я начинаю понимать, откуда берется тот запах. И меня сейчас вывернет тоже весьма однородной массой. Я ведь побледнел, да?
Маг утвердительно кивнул в ответ, и вор, осадив коня и свесившись из седла, исполнил свою угрозу. Дважды.
— Все равно скоро будем обедать. Только уже в нормальном трактире и нормальной едой! — заявил он, нагнав своего спутника.
Каббр всхрапнул, словно соглашаясь со своим хозяином. Вытянув вверх шею, он откусил кусок ветки, свисавшей над дорогой и довольно ею захрустел. Перекусил он ее примерно посередине, и оставшаяся часть, естественно, упала на всадника, больно хлестнув его по лицу.
— У тебя что, шея раздвижная, что ли, кабброва скотина? — ругнулся на коня Айвен, сбрасывая с себя ветку.
— В Рионе советую быть поосторожнее, — Мэт повел своего скакуна бок о бок с Каббром, — Это город целителей, и туда съезжаются больные, страждущие и просто глупцы со всего континента. Естественно, что такое количество простаков, жаждущих исцеления, привлекает шарлатанов и обычное ворье.
— Ну, я-то в нашей кампании как раз вор, а значит, тебе достается роль шарлатана, — хмыкнул юноша.
— Что бы тебе не говорили уличные знахари и прорицатели — не обращай внимания. Дипломированные чародеи или лицензированные целители до уличных гаданий и диагностики по ладони в
— Кликушу?
— Маг-реализатор, малефик, колдун-вредитель — кликуши разные бывают. Когда они предсказывают беду, видят в тебе порчу или проклинают, то, как правило, не ошибаются. Потому что сами же все эти беды и наводят. Вольно или не вольно — это уже не имеет значения, когда на тебя подвесили хронический недоступ или заворот кишок с прокрутом.
— А как я узнаю, кликуша это был или нет?
— Ну-у-у… Вот когда кишки свернутся или не сможешь ходить по прямой — значит это как раз кликуша и был.
— О! А мы же приехали, вон въездные ворота и стража. Дарков, кстати, нет — хоть какое-то разнообразие.
— С Тьмой здесь поддерживают нейтральные отношения. Ссоры не хотят, но и шалить не позволят. К тому же, маги Тьмы и ее жрецы преподают в Академии. А в Дерьене даже храм Тьмы имеется. Но я думаю, что какое-то время в Хеоне тебя искать не будут. Ни один вор в здравом уме не станет скрываться от Госпожи в королевстве магов.
— Вот как раз со здравомыслием у меня как-то не очень в последнее время.
— Но они же этого не знают? На въезде в город тебя магически просканируют. Пол, возраст, чародейский потенциал и возможные хвори…
— Без этого они что, мой пол определить не смогут?
— А кто сказал, что в Рион приезжают только люди или гуманоиды?
— Как думаешь, они донесут о том, что в город въехал некто с раной от селеритового клинка?
— Не имеют права. Сюда приезжают больные и страждущие, и на территории города некоторые законы теряют свою силу. Ты — больной, которому нужно исцеление, и не важно, кто ты и что совершил.
— Что-то вроде тайны исповеди?
— Можно сказать и так. Впрочем, не удивляйся, если прямо за воротами тебя встретит какой-нибудь колдун или целитель, который точно знает что с тобой, и как это исцелить. Просто у некоторых из них есть договоренность со стражей, и те сообщают лекарям о потенциальных клиентах — разумеется, не бесплатно.
— В наше просвещенное время информация стала весьма ценным товаром, — хмыкнул юноша и, повинуясь жесту одного из стражей, свернул в сторону и осадил своего скакуна.
— Эй-эй! — На дорогу перед Рыжим выскочил тучный торговец, преграждая путь, — А ну сдай назад. Я здесь уже три часа на жаре торчу, и нечего лезть без очереди. Я ждал, и ты подожди. Все ждут.
"Хрум!" — и в пасти Каббра исчез кусок бочки со стоящей рядом телеги. Красное вино тут же полилось через дыру, наполнив воздух терпким ароматом.
— Конечно мы постоим, — ухмыльнулся Айвен, — лошадям как раз есть чем заняться. Это, случайно, не твои бочки такие вкусные?
— О, боги Ишерских Садов, это проклятое животное испортило мой товар! — схватился за голову торговец, оказавшийся хозяином телеги. Он подбежал к одному из стражников и, схватив его за бока кольчужной рубахи, с усилием оторвал воина от земли и начал трясти, причитая: