Печать зверя

Кас Маркус

На меня нахлынуло ощущение каждого живого существа в радиусе нескольких километров. А вместе с ними их чувства. Отовсюду, с земли, из под неё, с неба, ко мне прилетали сигналы, яркими вспышками врезаясь в сознание.

Длилось это несколько секунд и также резко пропало, как и появилось.

Мир вернулся в прежнее состоянии, но я ещё посидел для надежности. Это «знакомство» с даром было весьма ошарашивающим. Так анималисты вступали в силу. Такое больше не повторится, подобное умение доступно лишь высокоранговым магам.

В

моё время ходила байка, уже тогда древняя, об одном великом анималисте, живущим где-то на Урале. Он «знал» всех зверей, птиц, водных обитателей и даже насекомых, что жили вокруг. И не на пару километров распространялось его умение, а на сотни. Поговаривали, что частью их он повелевал. То есть они его слушались. Вот только человеческого мало в нем осталось к исходу лет. Сам стал похожим на медведя, что внешностью, что характером. А все, кто шел к нему с целью воспользоваться его уникальным даром, пропадал без вести.

Мне подобное пока не грозило. Но эффект признания магией навеял мысли о том маге. Каково это, постоянно ощущать всё живущее на огромной территории?

* * *

Следующие дни проходили, в точности похожий один на другой.

Утром я отправлялся в императорскую библиотеку и изучал теорию. После обеда ехал в зоопарк и практиковался. Я решил взять волков на измор. Не отступить, пока не добьюсь своего. Дело медленно, но верно продвигалось.

Звери, поначалу относящиеся ко мне с раздражением, постепенно сменили его на интерес.

День за днем я приходил к вольеру и упорно старался наладить связь.

Пришлось придумать себе прикрытие, чтобы не вызывать подозрений у служителей. И им стало рисование. Я купил мольберт, краски и специальный складной стульчик. Часами зарисовывал хищников, продвигаясь и в этом занятии.

По крайней мере, по сравнению с тем наброском статуи, что я делал у мастера Овражского, прогресс был внушительный. А ещё это помогало сконцентрироваться на магии. Изображая волков на хосте, я словно вникал в их суть.

К счастью, прочие дела меня не отвлекали.

От деда пришла весть, что они наконец достигли южного морского побережья и вовсю наслаждаются отдыхом. Предложения графине он пока не сделал, явно на последний момент откладывал. Но главное, что Нина Федоровна была довольна жарким солнцем и теплым морем.

Людвиг успешно занимался ресторанными делами, ежедневно отчитываясь по утрам и вечерам.

Ракита корпел над иллюзиями и сначала пытался все детали выспрашивать у меня, но я его переключил на Людмилу Владиславовну. После этого мастер морока перестал меня беспокоить, зато от заведующей кафедрой пришла благодарность за «смышленого мальчика».

Домашние занимались обустройством флигеля, шла стройка новой лаборатории. В саду появились новые обитатели. Природница, с моего согласия, высадила какие-то экзотические деревья, проверяя своё мастерство. Мне всё было никак не улучить момент,

чтобы расспросить её насчет нефритовой лозы. Идею заполучить себе такую же я не забывал.

Темная отлеживалась дома. Пару раз я проверил, так ли это на самом деле, придя к её окнам. Её императорское высочество пила целебные настои и спала.

Воры, пойманные в саду Янина, не сознавались. Пристав Заужский исправно писал мне о ходе дела, но оно застопорилось. Я решил, что как только разберусь с рангами, сам побеседую с ними, сели ситуация не изменится.

Граф Зотов терпеливо ждал моего ответа, не беспокоя меня.

Но, прежде чем подписать с ним договор, я был обязан установить эту чертову связь с упрямыми хищниками.

Понял, что взялся за животное, пожалуй одно из самых умных и хитрых, что и усложняло задачу. Лошади тоже очень умные создания, но не так сопротивляются человеку, как дикий зверь.

Обычно анималисты начинали с пастбищ или конюшен.

Вообще сельское хозяйство и животноводство процветало благодаря бесконечному потоку учащихся. Постоянная практика начинающих целителей, природников и анималистов благотворно действовала на урожаи и надои. Благо, ошибиться в их деле было очень сложно.

Но мне нужны были волки.

Я познакомился практически с каждым служителем и постоянными посетителями. Узнал немало интересного и забавного про работу зоологического парка. Практически стал там своим для всех, кроме мохнатых братьев.

Даже один раз помог принять роды у снежного барса. Бедняжка так перепугалась, что пришлось позвать целителя. Для меня.

Изменилось всё неожиданно. В такой же день, как и прочие. Без знаков свыше или какого-либо события. Я привычно пришел после обеда, поздоровался со всеми служителями, проведал молодую пушистую маму и её чудесного малыша, и устроился у мольберта.

Взглянул на волков и отметил, что встали они бок о бок очень красочно. Для новой картины самое то.

Потянулся к ним с поощряющей мыслью и смело попросил постоять так подольше. И тут на меня навалилось звериное сознание.

Есть контакт!

Глава 10

На меня нахлынули ароматы. Сырой земли, прелых еловых иголок и мха. Далекой добычи, недоступной, но такой желанной. Яростное биение сердца от одной мысли, что можно настигнуть и вцепиться зубами в теплую плоть.

Истинные хищники.

Волки приоткрыли сущность, которой можно было как страшиться, так и восхищаться. Или всё вместе.

Инстинкт гнал их на волю, обещал просторы и быстрый бег. Всю ночь, многие километры безумного бега и победы в конце. Либо ты, либо тебя.

Но с другой стороны — они никогда не видели этого. Люди казались им странными созданиями. Сильными, но не противниками. И не собратьями. Иногда любопытными. И дающими пищу.

Не было в их разумах страха ни перед кем.