Педагогические притчи (сборник)
Шрифт:
– А какая может быть у него забота?
– Он же живое существо, а не мёртвое.
– Стало быть, у всего живого есть своя забота?
– Думаю, что да.
– А у мёртвого забот никаких…
– Разумеется.
– Тогда послушай:
Без забот не живёт даже мотылёк.
– Ой как хорошо…
– Подожди, не записывай, я поправлю:
Не живёт без забот
даже мотылёк.
– Прекрасно… Это не просто стишок, а мудрость…
– Мудрость?.. Тогда запиши ещё:
Кто живёт с заботой,
ходит гордым.
Кто живёт
ходит мёртвым.
Нравится? Тоже мудро?.. Теперь другое скажу… Пиши:
У каждого своя забота:
у мотылька – своя,
у человека – своя,
у меня – тоже своя!
Ничего?
– Отлично… Мудро… Я записал.
– Вот ещё… Пиши быстрее, а то забуду:
Забота на век – это человек.
Забота на ток – это мотылёк.
– Почему на «ток»?
– Не понял?.. Это как электрический ток, короткий, быстрый… Ты пиши дальше:
Ты кто? – спросит кто-то.
Отвечай:
Забота!
– Ой, как умно… Как такое пришло тебе в голову…
– Подожди, не мешай думать… Пиши:
Родилась забота – родился человек.
Умерла забота – умер человек.
Можно и так:
Родилась забота?
Родился человек!
Умерла забота?
Умер человек!
– Молодец… Мудро…
– Пиши дальше… Быстро пиши:
Кто убьёт в себе заботу, тот убьёт себя самого.
Кто убьёт человека, тот убьёт заботу о людях…
Ребёнок родился со своей заботой, но воспитывает его мамина забота…
Не получаются как стишки, но мудро, правда?
– Мудро, мудро… Я всё записал…
– Пока ещё не всё, пиши:
О себе забота – не забота.
О другом забота – уже забота.
О Боге забота – совсем забота.
– Как можно о Боге заботиться?
– Очень просто. Бог во всём. Он и в маме, о которой я забочусь. Значит, я забочусь о Боге. Мудро?
– Да, мудро…
– Теперь всё… Я пошёл играть.
Мы не держим бешеных собак
Придёт кто-то и скажет:
Могу быть учителем. Имею диплом.
Где же дети? Дайте мне учить их!
Могу держать их в руках.
Умею кричать и орать, попирать и унижать.
Могу напугать, показать страшную рожу.
Могу уколоть в сердце.
Могу довести до отчаяния.
Умею ехидничать и высмеивать.
Буду обвинять и ругать всех и каждого.
Буду во всём отказывать.
Буду доносить родителям и натравлять их на своих детей.
Умею наказывать.
Я бездушный,
бессердечный,
безжалостный,
мстительный,
раздражительный,
грубиян,
истеричный.
Что ещё нужно?
Дайте учить детей…
Скажите такому:
Мы не держим в школе бешеных собак.
Учитель от Бога
Спросят: Ищем учителя от Бога, где он?
Отвечаем:
– Вот он, сердце отдаёт детям…
– Вот он,
– Вот он, с улыбкой стремится к детям…
– Вот он, плачет вместе с Ребёнком…
– Вот он, в молитве за детей…
– Вот он, спасает Ребёнка…
– Вот он, наполняется Светом…
– Вот я, тоже Учитель от Бога…
Догоните его на улице
Придёт кто-то и скажет: Могу быть учителем!
Спросите: Рычать и кусать умеете?
Если скажет: Да! – гоните, он не наш.
Если скажет: Нет, но могу научиться! – тоже гоните, не наш.
Если скажет: Да, но могу отучиться! – берите на испытание.
Если скажет: Извините, я ошибся адресом! – догоните его на улице и верните. Он наш.
Как строить образование
Спросят: Как строить образование?
Отвечайте:
Сначала лишите Ребёнка чувства собственности, потом дарите знания.
Будет образование.
Сначала отдалите его от злости, потом приближайте к знаниям.
Будет образование.
Сначала притупите в Ребёнке зависть, потом обостряйте его взор к знаниям.
Будет образование.
Сначала перепашите в Ребёнке самость, потом сейте в нём знания.
Будет образование.
Сначала воспитайте Ребёнка, потом обучайте его.
Будет образование.
Зачем?
– Зачем глаза?
– Чтобы радоваться людям.
– Зачем уши?
– Чтобы услышать зов.
– Зачем сердце?
– Чтобы хранить сокровенное.
– Зачем голова?
– Чтобы мыслить о благе.
– Зачем руки?
– Чтобы нести живительную влагу.
– Зачем ноги?
– Чтобы успеть к страждущему.
– Зачем язык?
– Чтобы произнести целительное слово.
– Зачем всё это?
– Чтобы впитать искорку Света.
Память Сердца
Неотправленные письма
Воспитываться в моральном климате памяти.
Д. С. Лихачев
Воспитание памятью Сердца
Отец!
Я тем больше и больше воспламеняюсь любовью к Тебе и чувством преклонения перед Твоим образом, чем становлюсь все старше и старше Тебя. Твоим ровесником стал уже мой сын – твой внук – Паата.
Я вхожу в преклонный возраст, а Ты в моей памяти остался таким же молодым, каким был на площадке лестницы, когда мы – мама, четырехлетняя сестренка и я, вся твоя любимая семья, – провожали Тебя на фронт. Был тогда июль-август 1942 года. Спустя три месяца мы получили извещение о твоей гибели. С тех пор, как говорили учителя и близкие, я воспитывался без отца.