Педагогика для всех

Соловейчик Симон Львович

Нравственная судьба моего ребенка зависит не от того, богат я или беден, грубоват я или мягок с ним, воспитан я сам или не воспитан - ни от чего такого судьба мальчика или девочки не зависит, она зависит лишь от одного: верю я в правду или нет.

Соберите десять или сто людей, спросите их, от чего зависит успех воспитания. Пожалуй, ни один из десяти или даже из ста не назовет причиной веру в правду. А на самом деле вера в правду, стремление к ней - последняя, глубочайшая причина, по которой вырастают хорошие или дурные дети. Когда мы верим в правду, мы стараемся поступать с детьми справедливо, у них развивается совестливость - и вырастают порядочные люди, на них можно положиться.

У

вас должен появиться ребенок? Обзаводитесь пеленками и верой в правду. Будем служить нашим детям верой и правдой, верой в правду.

26

Но не совесть правит миром, нет!

А любовь и совесть - добро и правда.

Напишем так:

ВЕЛИКОДУШИЕ

ДОБРО

ПРАВДА

СПРАВЕДЛИВОСТЬ

ЗЛО

БЕЗДУШИЕ

Зло и бездушие - посягательство на человека, чем бы оно ни объяснялось. Но добро - это не отсутствие зла; иначе можно было бы считать, что каждый с утра сделал массу добрых поступков - не убил, не зарезал, не ограбил. Чтобы подняться в область добра и великодушия, в ту область, где только и живет педагогика, надо затратить определенный труд души, приложить силу. Эта сила - любовь к людям, этот труд - труд любви.

Добро и есть любовь к людям. Чтобы по-доброму относиться к человеку, то есть возвысить его, я должен принять его таким, какой он есть. Я могу желать ему стать лучше - но для него, а не потому, что такой, какой он есть, он мне мешает, не удовлетворяет меня. Нет, я его принимаю, я его люблю, я не собираюсь его переделывать - вот в чем добро. Я не только не посягаю на него (это справедливость), но я еще и отдаю ему часть своих сил, возвышаю его достоинство. Результат доброго поступка всегда один: кто-то начинает лучше думать о себе и о людях, кто-то больше верит в правду. Делать добро - значит любовью утверждать правду. Поэтому в каждом добром поступке или отношении обязательны две составные: правда и любовь. Без любви - справедливость, а не добро; без справедливости - зло, хоть и любовь. Душа, способная любить, наученная любить с самого рождения, постоянно, в борениях и мучениях духа обретает великое, возвышающее, облагораживающее бесконечное желание добра людям - любовь к ним, стремление к добру.

Все, что ниже черты правды, - зло, как бы ни казалось оно добром. Про детей иногда говорят, будто они не понимают добра - понимают! Но бывает, что добро, которое им оказывают, не содержит в себе правды, и значит, оно только притворяется добром. Если в добре нет правды - оно зло, и дети отвергают его.

27

Для художественной литературы вопроса нет: любовь к людям - непременное свойство каждого привлекательного героя и тем более каждого значительного писателя; мы повторяем предсмертные слова Юлиуса Фучика: "Люди! Я любил вас:"

Но для педагогики здесь много сложностей. То, что очевидно для писателя или поэта, отнюдь не очевидно для практического семейного воспитания, для педагога, теоретика или практика:

– Как это - любить людей? Разве можно всех любить?

– Это что - толстовство?

– Я не люблю, не могу любить лицемеров!

– Я не могу любить людей, которые меня не любят!

– Не-ет, так нельзя! Тут вы загнули, дорогой товарищ! Всех подряд? Нельзя! Одни достойны любви, другие - нет. Вон бездельник, тунеядец, потребитель - его любить? Нет!

– Это вы что же - к всепрощению призываете? К абстрактному гуманизму? В наше тревожное время?

Причем возражения такого рода может привести и милый, добрый человек, который сам любит людей страстно.

Снова мы сталкиваемся с одним из самых трудных вопросов нравственности и воспитания.

Ах, если бы и в самом деле можно было любить всех людей, если бы не было на свете фашизма, угнетателей, мошенников, бюрократов, хулиганов - как легко было бы воспитывать детей! Да они все подряд выходили бы нравственными людьми почти без наших усилий. Но любить всех невозможно. В чем же выход?

В том, чтобы учить невозможному - учить ребенка любви к людям. Добро без любви к людям не бывает, добро - это справедливость и любовь.

Женщина-инженер, мать двух ребятишек, сказала мне: "Я учу детей отдавать. Брать они сами научатся".

Будем учить детей любви; научатся любить людей, будет что и кого любить - они сами научатся ненавидеть тех, кто посягает на любимое и дорогое.

Так удобно было бы заменить слова "любовь к людям" каким-нибудь менее категоричным понятием, ну, скажем, словом "доброжелательность" или "уважение". И никто не стал бы спорить, хотя не совсем ясно, почему надо быть доброжелательным к бандиту. Слова "любовь к людям" тревожат нас, с ними трудно согласиться, и мы сами не понимаем, отчего же это?

Да потому что способность любить людей - высшая человеческая способность, выше ее ничего нет. Никакой нормальный человек при обычных обстоятельствах не скажет о себе:

– Я люблю людей!

Это невозможно. Хотя в обычной жизни, просто на улице, легко услышать разговор прохожих:

– Нет, с ним нельзя работать: Он какой-то: Он людей не любит:

Способность любить людей мы считаем обязательным свойством любого человека - и мы же отвергаем ее, когда речь заходит о нас самих. Это больное место в совести каждого. Мы все втайне знаем, что человек должен любить людей, но мы не идеальные люди, и мир не устроен идеально, нам трудно любить всех, и мы сердимся: "Всех любить невозможно!"

Конечно же, на свете есть люди, которых и людьми-то не назовешь, не то что любить их, и в этом наше общее мучение. Духовный человек страдает при каждой встрече со злом, с бесчестным, с дурным - нарушается гармония мира. Это именно страдание, тоска по любви, по добру.

Но чтобы она была, эта тоска, чтобы была эта тяга к добру, чтобы ребенок, вырастая, мог уходить в поле великодушия, мы должны с детства пробуждать в нем стремление к добру - любовь ко всем людям. Из воспитания ничего не получается, если нет сердечной тяги к людям, любви. Философы говорят, что это непременное условие нравственности: стремление увидеть доброе даже и в злом. Ведь все мы различаемся по отношению к людям: стремимся ли увидеть в них доброе или торопимся осудить?

В социальной психологии руководители оцениваются, в частности, по тому, как они относятся к НПС. Что это за НПС? "Наименее предпочитаемый сотрудник". Наименее предпочитаемый, худший из всех! От отношения к НПС во многом зависит успех руководителя.

Так и в жизни. Свойства человека, его духовность и даже успех сильно зависят от его отношения к худшему из окружающих его людей. Не к лучшему, а к худшему, наименее предпочитаемому, может быть, и враждебно настроенному.

Именно любовь к людям, страдание от того, что зло торжествует, и делает человека сильным при встрече с несправедливостью и злом. Любовь к людям - не разделение людей на чистых и нечистых, это сердечное движение навстречу людям, близким и далеким, заступничество за людей: "заступник народный", как сказал Некрасов. Любовь к людям и стремление к справедливости руководило революционерами. Пока человеком движет именно любовь к людям - он остается революционером; но стоит этому чувству ослабнуть, как он превращается в фанатика, для которого идея дороже людей, - так не раз было в истории.