«Пегас»
Шрифт:
До десяти лет Хадиджа воспринимала такие трудные вылазки как проявление глубокого патриотизма. Это была жертва во имя великой цели, такая жертва, на которую западные люди были слишком слабы. Именно такая жертва обеспечила бы в конечном итоге победу СССР в холодной войне. Хадидже нравилось писать стихи о славе своей империи, Советского Союза. Она была очень преданной юной патриоткой.
И вот она смотрит футбольный матч с родителями в уединении их собственного дома, СССР против Турции, а ее мать и отец болеют… за Турцию. Юная Хадиджа была потрясена. Азербайджанцы должны были гордиться тем, что являются членами Союза Советских Социалистических Республик. Почему же ее родители болеют за Турцию? спросила она свою маму, которая перестала радоваться, чтобы объяснить. По ее словам, Турция была их братской страной, а Исмаиловы, как
Хадиджа очень внезапно и очень неожиданно узнала несколько серьезных неофициальных истин. Она до сих пор смеется, когда рассказывает о том моменте, когда с ее десятилетних глаз упала чешуя. "Я узнала, что советская империя на самом деле была российской и что мы были оккупированы", — говорит она. "Я узнала о нашем тюркском происхождении. Я узнала о цензуре и угнетении в нашей стране. И все это за десять минут. До этого я писала стихи о холодной войне и Ленине. До этого я очень активно участвовал в школьных мероприятиях. Очень активно рассказывал о Советском Союзе и о том, какая у нас хорошая страна. В тот день я перестал писать стихи. Я перестал ходить на коммунистические мероприятия в школе. Думаю, именно в этот день я превратился в бунтаря".
В подростковом возрасте Хадиджа была счастливым воином азербайджанского национально-освободительного движения, и к тому времени, когда страна проголосовала за независимость от русских и их разваливающейся империи, она уже знала все слова "Азербайджанского марша". Она начала свою карьеру в журналистике через год после обретения Азербайджаном независимости и наслаждалась свободой писать практически обо всем, о чем хотела — по крайней мере, до тех пор, пока придерживалась мягких тем, таких как поп-культура и истории, связанные с человеческими интересами. И избегала таких тем, как политика и управление.
Азербайджанская Республика довольно быстро превратилась из подающей надежды демократии в нефтяное государство, контролируемое горсткой старых советских аппаратчиков во главе с бывшим главой КГБ Азербайджана Гейдаром Алиевым. Перед смертью в 2003 году президент Гейдар Алиев обеспечил передачу власти своему сорокалетнему сыну Ильхаму, который получил образование в университете в Москве и до своей политической коронации занимал пост вице-президента государственной нефтяной компании, заключая сделки с крупнейшими западными нефтяными компаниями.
Режим Алиева второго поколения быстро расправился с любой серьезной политической оппозицией, скупил большинство СМИ в стране и отодвинул на задний план практически любого журналиста, который занимался тем, что должен был делать журналист, например выяснял, как расходуются государственные средства. Единственный репортер, который в 2005 году все еще пытался проводить такого рода расследования, Эльмар Гусейнов, был убит в том же году, в него выстрелили шесть раз в упор на лестничной площадке его жилого дома. Урок, который команда Алиева, похоже, хотела преподнести всем, кто работает в сфере журналистики, был вполне очевиден. Но Хадижа уже давно не принимала официальные уроки за чистую монету. Это оказалось вторым решающим поворотным пунктом в ее жизни. Гусейнов "был единственным, кто говорил о коррупции в первой семье", — вспоминает Хадиджа. "Он был единственным, кто раскрыл коррумпированный бизнес Первой семьи. И он заплатил за это страшную цену. Он потерял свою жизнь.
"Когда мы узнали об убийстве, первое, что пришло мне в голову, — это то, что мы [другие азербайджанские журналисты] тоже виноваты в этом. Мы — часть проблемы, потому что он был единственным, и они решили, что легко добиться тишины, убив одного. Если бы нас было больше, они бы не рассчитывали на полную тишину, убив одного журналиста. Так что мы тоже несем ответственность за его смерть".
Хадиджа решила продолжить начатое Эльмаром Гусейновым дело, хотя не имела ни малейшего представления о расследовании
Особенно показательными были репортажи Хадиджи о, по-видимому, очень развитых и впечатляющих отпрысках Ильхама Алиева. Работая шефом бюро Радио Свободная Европа/Радио Свобода (РСЕ/РС), она обнаружила целый шлейф документов, свидетельствующих о поразительном портфеле активов детей человека, получающего государственную зарплату в размере 230 000 долларов в год. Двум дочерям Алиева удалось накопить между собой, и еще до того, как им исполнилось двадцать пять лет, крупные пакеты акций авиакомпаний, банков, компании мобильной связи, а также предприятия по добыче золота и серебра. Кроме того, они владели недвижимостью по всему миру на сумму 30 миллионов долларов. Их младший брат в возрасте одиннадцати лет приобрел недвижимость в Дубае стоимостью 44 миллиона долларов.
Родственники президента Алиева, в свою очередь, контролировали крупные операции в банковской сфере, страховании, туристическом бизнесе, косметике, автосалонах и строительстве — все под зонтиком Pasha Holdings. Семья первой леди, Пашаевы, построила торговый центр, жилую башню, отель Four Seasons, JW Marriott Hotel и Amburan Marriott Beach Resort со скоростью и эффективностью, которые не укладывались в давно установленные местные сроки. Мелких строителей всегда тормозили налоговые органы, пожарные и строительные инспекторы, которые ожидали, что им заплатят. "Неудивительно, — отметил один иностранный дипломат в Баку, — что проекты Pasha Construction практически не сталкиваются с подобными проблемами и в целом являются одними из самых быстровозводимых в Азербайджане".
Первые сообщения о Хадидже обозначили ее как фигуру, требующую пристального внимания со стороны тех, кто защищает президентские прерогативы в Азербайджане. Алиевы "хотят, чтобы их считали уважаемым членом семьи европейских демократий", — говорит Джеральд Кнаус, директор-основатель Европейской инициативы стабильности. "Поэтому они гораздо больше заботятся о своем имидже, чем европейские диктатуры".
Иностранные чиновники в Азербайджане и репортеры-расследователи за пределами страны стали следить за Хадиджей и проводить собственные расследования в отношении финансов семьи Алиевых и ее склонности к сокрытию и выводу за границу своих богатств. Один из сотрудников Госдепартамента США представил доклад, в котором Алиевы сравнивались с вымышленной преступной семьей Корлеоне из фильма "Крестный отец". (Согласно отчету, президент, казалось, колебался между холодным и рациональным Майклом и вспыльчивым и не слишком умным Сонни). Супруга Алиева подверглась особенно издевательским и недипломатичным разговорам о ее личном тщеславии: "Первая леди Мехрибан Алиева, похоже, сделала значительную косметическую операцию, предположительно за границей, и носит платья, которые даже в западном мире считаются провокационными", — говорится в одной из телеграмм 2010 года от американского дипломата в Азербайджане. "На телевидении, на фотографиях и при личной встрече она, похоже, не способна продемонстрировать различные выражения лица".
Хадиджу волновало не столько то, как Алиевы тратят свое состояние, сколько то, как они его накапливают. Ее работа для RFE/RL была сосредоточена на том, где в Азербайджане сходятся политика, управление и коррупция. Она хотела узнать, как президент Алиев сфальсифицировал свои перевыборы в 2008 году. Как он убедил азербайджанский парламент отменить ограничения срока полномочий — он мог быть президентом пожизненно. И как он проталкивал новые законы, чтобы скрыть от общественности информацию о национальных финансах.