Пелэм, или приключения джентльмена
Шрифт:
«Да, — думал я, — меня манят почести, но ведь я смогу просить ее разделить и облагородить их». В общем же я любил, как любят все мужчины, видел в ней совершенство, старался быть достойным ее. Только время могло либо оправдать мои чувства, либо представить их в смешном виде.
Но где же я с самим собой распрощался? — как говорят ирландцы. Ах да, по дороге к лорду Доутону. Мне повезло.
Личность эта пребывала дома: она писала за столом, заваленным брошюрами и справочниками.
— Тс-с-с, Пелэм, — сказал его милость, спокойный, серьезный маленький человечек, вечно погруженный в размышления и неизменно пережевывающий одну и ту же убогую жвачку. — Не мешайте или же окажите мне услугу, перелистайте этот исторический труд и разыщите дату Пизанского собора. [663]
663
Пизанский собор (1409) был созван с целью восстановления единства западной церкви.
— Спасибо, юный мой друг, — произнес его милость, когда я дал ему требуемую справку. — Молю небо, чтобы оно дало мне силы закончить эту статью к завтрашнему дню: это ответ господину. Но я так завален делами, что…
— Может
Лорд Доутон прямо рассыпался в изъявлениях благодарности. Он разъяснил мне, в чем дело, и полностью возложил на меня все выполнение, я же обещал, если он снабдит меня всеми необходимыми книгами, закончить статью к завтрашнему вечеру.
664
Сивиллы — легендарные пророчицы у древних греков и римлян. Их изречения отличались туманностью и двусмысленностью.
— А теперь, — сказал лорд Доутон, — раз уж мы с этим покончили, — что нового сообщают из Франции?
— Хорошо было бы, — вздохнул лорд Доутон, когда мы подсчитывали свои силы, — перетянуть на нашу сторону лорда Гьюлостона.
— Как, этого озорного эпикурейца? [665] — спросил я.
— Именно его, — ответил Доутон, — он нужен нам для устройства обедов, и к тому же у него в Нижней палате четыре голоса.
— Ну что же, — заметил я, — он довольно безразличен ко всему и ни с какой партией не связан. Можно попытаться.
665
Эпикуреец — здесь: человек, видящий цель жизни в чувственных наслаждениях. Этот смысл придали слову «эпикуреец» враги материализма, стремившиеся представить материалиста Эпикура (341–270 до н. э.) проповедником разврата.
— Вы с ним знакомы? — спросил Доутон.
— Нет, — ответил я.
Доутон вздохнул.
А молодой А.? — спросил государственный муж, немного помолчав.
У него любовница, которая ему обходится очень дорого, и скаковые лошади. Ваша милость можете быть уверены в нем, находясь у власти, но можете также не сомневаться, что он изменит вам, как только вы потеряете власть.
— А. Б.? — опять начал Доутон.
ГЛАВА LVIII
— Mangez-vous bien, Monsieur?
— Oui, et bois encore mtieux.
666
— Вы хорошо кушаете, сударь? — Да, а пью еще лучше (франц.). «Господин де Пурсоньяк».
Статья моя имела необычайный успех. Авторство приписывали одному из самых одаренных членов оппозиции, и хотя в статье было немало стилистических ошибок и, кроме того (теперь я полагаю, что тогда напрасно к ней прибегал), много софистики, [667] она достигла той цели, которой добиваются честолюбивые авторы любого сорта, — пришлась по вкусу публике.
Как-то через несколько дней я спускался по лестнице в Олмеке [668] и вдруг у самых дверей приемной услышал яростно и громко спорящие голоса. К удивлению своему, я увидел там лорда Гьюлостона и еще некоего совсем молодого человека — оба были в бешенстве. Молодой человек до того никогда не бывал в Олмеке, а входной билет забыл дома. Гьюлостон, принадлежавший к совсем иному кругу людей, чем большинство членов Олмека, настаивал на том, чтобы юношу пропустили по одному его ручательству, доказывая, что этого вполне достаточно. Контролер рассердился, заупрямился и, так как он редко или никогда не видел там лорда Гьюлостона, отнюдь не был склонен считаться с его авторитетом.
667
Софистика — рассуждения, построенные на ложных умозаключениях, на двусмысленном толковании понятий, на внешнем сходстве явлений и т. п.
668
Олмек — концертные и бальные залы, открытые в 1765 году шотландцем Мак-Олом (ум. в 1781 г.). Привилегией доступа в эти залы пользовалось только самое изысканное великосветское общество.
Пока я закутывался в плащ, Гьюлостон заговорил со мной, ибо когда люди чем-то взволнованы, сердца их легко раскрываются: стремясь использовать представившуюся мне возможность завести знакомство с этим эпикурейцем, я тотчас же предложил, что устрою его приятелю немедленный пропуск в клуб. Предложение мое было принято с восторгом, и вскоре я добыл собственноручную записку леди ***, что в одно мгновение утихомирило Харона [669] и открыло юноше путь через Стикс [670] в вожделенный Элизий. [671]
669
Харон — перевозчик мертвых в подземном царстве.
670
Стикс — в греческой мифологии река в подземном царстве.
671
Элизий — местопребывание «блаженных», куда, согласно мифологическим представлениям древних греков, попадали для вечной жизни избранные герои или праведники.
Гьюлостон засыпал меня изъявлениями благодарности. Я вернулся вместе с ним наверх и, приложив все усилия к тому, чтобы снискать его благосклонность, добился приглашения к обеду на следующий день и ушел в восторге от своей удачи.
На следующий вечер, в восемь часов, я вошел в гостиную лорда Гьюлостона. Это была небольшая, не только
672
«Венера» — картина итальянского художника Тициана (Вечелио ди Кадоре; 1477–1576).
673
Пробуждение (франц.).
674
Клод Лоррен (настоящее имя Клод Желле; 1600–1682) — французский классицистический живописец-пейзажист.
675
Лели, сэр Питер (1618–1680) — английский живописец-портретист. Его главный труд — серия женских портретов под общим названием «Красавицы».
676
Геро и Леандр. — Геро — жрица Афродиты, жившая на европейском берегу Геллеспонта (Дарданеллы), в то время как ее возлюбленный Леандр жил на малоазийском берегу и каждый вечер, руководясь светом факела, который зажигала Геро, переплывал Геллеспонт; однажды в бурную ночь факел погас, и Леандр утонул. Геро лишила себя жизни, бросившись с башни.
677
Иоанн Секундус (1511–1536) — поэт, писавший по-латыни, по происхождению голландец, автор книги любовных стихов «Basia» («Поцелуи»; вышла в 1541 г.).
Что же касается самого genius loci, [678] — то представьте себе человека средних лет и среднего роста и по внешности — далеко не цветущего, а скорее хрупкого здоровья. Немногое в этой внешности намекало на пристрастие к вкусной еде. Щеки не были круглыми или вздутыми, фигура, хотя и не худощавая, отнюдь не отличалась чрезмерной полнотой; правда, кончик его обонятельного органа имел несколько более рубиновый оттенок, чем все остальное, и один прыщ недавнего происхождения и еще нежной окраски разливал по всему ландшафту лица свое нежное, как бы лунное сияние. Лысина удлиняла высокий лоб, а немногочисленные пряди волос, еще красовавшиеся над ним, были заботливо и изящно завиты à l'antique. [679] Под седыми мохнатыми бровями (благородный обладатель коих имел странную привычку то поднимать их, то опускать, в зависимости от того, что именно он в данный момент говорил) бегали очень маленькие, пронизывающие, лукавые, беспокойные, светло-зеленые глазки. Рот же, большой и толстогубый, с уголками, приподнятыми в неизменной улыбке, свидетельствовал о весьма чувственной натуре.
678
Гения места (лат.).
679
На античный манер (франц.).
Таков был лорд Гьюлостон. К своему удивлению, я был единственным гостем.
— Новый друг, — сказал он, когда мы направились в столовую, — подобен новому блюду: следует быть наедине с ним, чтобы насладиться им и оценить его по-настоящему.
— Какое прекрасное правило! — восторженно молвил я. — Неразборчивое гостеприимство — зловреднейший из всех пороков. Он лишает возможности вести беседу, наслаждаться едой и, осуществляя мифологическую басню о Тантале, [680] обрекает нас на голод среди изобилия.
680
Тантал — в греческой мифологии царь Лидии. За попытку накормить богов мясом своего собственного сына Пелопа был обречен на вечный голод и вечную жажду. В подземном царстве он стоял по горло в воде, и над ним висели на ветвях прекрасные плоды, но когда он хотел напиться, вода уходила от его рта, а ветви, когда к ним тянулась его рука, поднимались на недосягаемую высоту.
— Вы правы, — торжественно произнес Гьюлостон. — Я никогда не приглашаю к обеду более шести человек и никогда не обедаю в гостях; ибо плохой обед, мистер Пелэм, плохой обед есть весьма серьезное, я сказал бы — самое серьезное бедствие.
— Да, — подхватил я, — ведь оно поистине непоправимо. Можно заменить схороненного друга, изменившую любовницу, можно очиститься от клеветы, даже восстановить разрушенное здоровье. Но неудачный обед — непоправимая утрата, день этот исчез безвозвратно, испорченного аппетита не восстановить, пока не улягутся жестокие треволнения желудка. Il у a tant de maîtresses (говорит великий Корнель [681] ), il n'y a qu'un diner. [682]
681
Корнель, Пьер (1606–1684) — французский писатель, один из великих драматургов французского классицизма. Автор «Сида» (1636), «Горация» (1640) и многих других прославленных трагедий.
682
Любовниц много — обед только один (франц.).